Хрущев. Творцы террора.

«Вышинский.Скажите, как вы арестовали председателя Омского горсовета Желтовского, заведующего горфо Макаева и еще одного работника — Мартынова?

Бусоргин.Дело возбуждено было еще старым руководством, а санкцию на арест дал я.

Вышинский.А вы — не старое руководство?

Бусоргин.Тогда я не руководил этим делом.

Вышинский.Материал доброкачественный был?

Бусоргин.В отношении материала надо признать, что материал был недоброкачественный.

Вышинский. В том-то и дело, что недоброкачественный…»

Вскоре после этого Бусоргин был арестован и получил срок. Тоже «жертва режима»…

А теперь можно еще раз перечитать первый отрывок из доклада Вышинского и задуматься: а кого конкретно имел в виду Прокурор Союза под затесавшимися в их ряды «изменниками и предателями»?

…В январе 1938 года на сессии Верховного Совета Вышинский был снова назначен Прокурором Союза, сроком на семь лет. Но уже весной 1939 года он оставляет прокуратуру. Почему — неизвестно. То ли его отправили на повышение, то ли сам… Мог и сам, поскольку к тому времени начало уже ощутимо проявляться — что, собственно, происходило в стране в 1937–1938 годах. А прокуратура, как ни крути, несла свою долю вины…

* * *

Если о деятельности Вышинского на посту Прокурора Союза пишут и говорят много, то после 1939 года все обличители как воды в рот набрали. Потому что очень это невыгодно — говорить и писать, чем он занимался потом.

Оставив прокуратуру, Вышинский отнюдь не был отправлен на скромную должность в провинцию. 31 мая 1939 года он становится заместителем председателя Совнаркома СССР. И снова, как в Гражданскую, занимается делами малозаметными, но жизненно важными — культурой и просвещением, которым в сталинские времена придавалось колоссальное значение. Но недолго занимается: уже в 1940 году его ждет новая должность. Вышинского назначают заместителем наркома иностранных дел, так что он становится дважды заместителем Молотова — и в Совнаркоме, и в наркоминделе. Вдумайтесь, какое значение в сталинские времена придавалось дипломатии, если наркомом иностранных дел был председатель Совнаркома! А Вышинский, между прочим, у него — заместителем. Кстати, вплоть до 1953 года он считался за границей «сверхдоверенным лицом Сталина».

После войны мир изменился, изменилось и положение СССР в мире. Все еще более усложнилось: с одной стороны — «холодная война», с другой — появилась социалистическая система. Но Сталин, обладавший к тому времени всей полнотой власти в стране, не ставит на пост министра иностранных дел молодого энергичного политика. Нет, 4 марта 1949 года на этом невероятно важном по тем временам посту Молотова сменил Вышинский.

А знаете, на что это похоже? Похоже, что мы нашли еще одного крупнейшего государственного деятеля СССР, о котором после смерти Сталина насмерть молчали, как молчали о подлинной роли Берии в государстве. Потому что до сих пор непонятно, кто практически занимался в СССР того времени внешней политикой. Молотов был идеальным исполнителем, голосом Сталина, однако высокой инициативности и интеллекта, которые требовались на этом посту, за ним пока что никто не заподозрил. О том, что это был лично Сталин, особых свидетельств не сохранилось — да ему и не разорваться же! Так, может быть, Вышинский и ведал в то время внешней политикой, как Берия ведал в годы войны оборонным комплексом, освобождая вождя для других дел?

В марте 1953 года семидесятилетний Вышинский снова сделал шаг «вниз». Молотов вернулся на министерский пост, а бывший министр стал его первым заместителем и постоянным представителем СССР в ООН. Там, в Нью-Йорке, он и умер 22 ноября 1954 года.

И в заключение — две записи из дневника Корнея Чуковского.

23 ноября 1954 г.

«Умер А. Я. Вышинский, у коего я некогда был с Маршаком, хлопоча о Шуре Любарской и Тамаре Габбе. Он внял нашим мольбам и сделав даже больше, чем мы просили, так что Маршак обнял его и положил ему голову на плечо, и мы оба заплакали. Человек явно сгорел на работе».

Да, кстати, об отношении Вышинского к работе мы ведь не сказали. А он пахал на своем посту так, как на своем — Сталин.

И еще одна запись.

7 июля 1962 г.