Хрущевская «оттепель» и общественные настроения в СССР в 1953-1964 гг.

Припомнили ему и его действия во время кончины Сталина, когда, «вместо того чтобы действовать в полном контакте с другими руководящими деятелями партии и правительства», он «обособился с Берией» и вместе с ним «подготовил предложения о составе правительства и “реорганизации” министерств»^{347}. Находясь под влиянием Берии, Маленков поддерживал его предложения по ряду внешнеполитических вопросов, в том числе о нашей политике в Германии, «о том, чтобы совсем отказаться от курса на строительство социализма в ГДР и держать курс на то, чтобы уйти из Германии, предоставив возможность создания единой, буржуазной Германии в качестве нейтрального государства». Когда же эти «капитулянтские» предложения были отвергнуты, не только Берия, но и Маленков после заседания «обрушились с угрозами на отдельных членов Президиума ЦК, пытаясь их запугать и добиться проведения капитулянтской линии»^{348}.

Правда, позже, в июне, «под влиянием других членов Президиума ЦК», Маленков «принял активное участие в пресечении преступной деятельности Берии». Однако на июльском пленуме ЦК КПСС он «не нашел в себе мужества для того, чтобы подвергнуть решительной… критике свои близкие отношения в течение длительного времени с провокатором Берией»^{349}.

На Маленкова была возложена политическая ответственность и за «серьезное отставание» сельского хозяйства, так как он в течение ряда лет руководил этой отраслью. «Не обладая необходимыми знаниями и опытом», он, по существу, «не пытался всерьез разбираться в коренных вопросах сельского хозяйства, слепо доверял таким очковтирателям, как бывший заведующий отделом сельского хозяйства ЦК товарищ Козлов». Перечислением всех этих фактов, свидетельствующих об отсутствии у Маленкова «деловых и политических качеств, необходимых для выполнения обязанностей главы Советского правительства»^{350}, список его грехов не ограничился. Он, оказывается, претендовал еще «не только на руководство деятельностью правительства, но и на руководство Президиумом ЦК»^{351}.

После этого слово предоставляется Маленкову. Сообщив, что на Президиуме ЦК, где обсуждался вопрос о нем, он полностью согласился как с оценкой своих ошибок и недостатков, так и с предложением освободить его с поста председателя Совета Министров.

Маленков выступал на пленуме ЦК дважды.

В первый раз он посчитал себя обязанным дать объяснение по ряду вопросов. Прежде всего он признал вину за плохое руководство сельским хозяйством.

— И не только сельским хозяйством, но и Секретариатом того периода. И бюро по сельскому хозяйству при Совете Министров неудовлетворительно вело работу в части исправления плохого положения дел в сельском хозяйстве^{352}.

Но при этом, правда, сделал существенную оговорку:

— Я не хочу сказать, что я один несу эту ответственность. Это было бы неверно, это было бы даже нескромно с моей стороны. Но я во много раз больше других отвечаю за неудовлетворительное положение дел в сельском хозяйстве и считаю, что не к лицу мне прикрываться разными побочными обстоятельствами и сваливать все на эти побочные обстоятельства.

Собственные ошибки и недостатки стали для него более ясными особенно теперь, когда, оглядываясь назад, видишь, что «за последние два года местные, центральные организации провели большую работу по устранению недостатков в области колхозно-совхозного строительства». А сейчас партией выработана поистине грандиозная программа по подъему сельского хозяйства.

— Дать нашему народу 100 млрд. пудов зерна, вдвое-втрое больше продуктов животноводства, — это ли не задача, которая способна вдохновить и поднять каждого из нас? И не обязан ли я перед лицом этой действительно исторической задачи увидеть, как плохо в прошлом шла работа в сельском хозяйстве, как неудовлетворительна была моя собственная деятельность в этой области?^{353}

Касаясь своего выступления на 5-й сессии Верховного Совета, Маленков заявил:

— Если взять выступление в целом, то в нем дан неправильный тон о развитии производства товаров широкого потребления. Я обязан признать это. И я не хочу, не имею права (об этом говорил Никита Сергеевич здесь) прикрываться тем, что мое выступление предварительно смотрели члены Президиума ЦК. Они действительно смотрели. А я продумывал и составлял его. И мне теперь ясно, что это не то, что я должен был заявить на сессии… Ясно, что это есть не что иное, как перепев правооппортунистических взглядов, которым наша партия всегда будет давать решительный отпор. И я подчеркиваю, что моя речь на сессии имела и этот отрицательный результат^{354}.

Посчитал себя обязанным Маленков покаяться и в связи с другой стороной своего выступления в Верховном Совете.

— Нельзя ни большому, ни малому руководителю заниматься декларативными обещаниями и подлаживаться под настроения, связанные с нуждами и народа. Если квалифицировать политически, то, я полагаю, надо сказать, что это не что иное как хвостизм. Я полностью отдаю себе отчет в этом и признаю критику и в этом отношении^{355}.