Хрустальное озеро

Кит кивнула. Это была правда. Вчера вечером Рита рассказала, что приходила сестра миссис Келли и посоветовала ей попросить мясника мистера Хики приготовить окорок. Рита ответила, что они никогда так не делали, но тетя Мора была непреклонна: согласно местному обычаю, окорок всегда готовят в мясной лавке. А Хики будут рады помочь. Пусть принесут окорок в воскресенье во второй половине дня, до прихода людей с кладбища. Рита не возражала. Ведь тогда ей не придется стоять весь день у плиты и дом не пропахнет едой. Она попросит кого-нибудь испечь хлеб и займет у мистера О’Брайена три дюжины бокалов.

И все же Кит ощущала легкую вину перед матерью. Зачем тетя Мора так помогала им? Мама не любила ее, хотя никогда открыто не говорила этого… О господи, что за бред? С чего она взяла, что ради памяти матери должна держаться подальше от этой женщины?

А что мама сказала бы о мантилье? Кит застыла на месте. Думала ли мама о своих похоронах перед тем, как уйти? Представляла ли себе, как весь Лох-Гласс будет ее хоронить?

— Что с тобой? — встревожилась Клио.

— Ничего. Все в порядке.

— Тетя Мора сказала, чтобы я не приставала к тебе, если ты захочешь побыть одна, — неуверенно произнесла Клио.

Кит охватило раскаяние. Подруга делала сейчас все, чтобы помочь ей, а она по-прежнему пытается выпустить иголки.

— Я буду рада, если ты останешься. Ты нужна мне, — сказала она. Клио радостно улыбнулась. — А у тебя будет мантилья?

— Нет. Тетя Мора дала ее только тебе. — Кит надела вуаль. — Потрясающе. Тетя Элен гордилась бы тобой.

Тут Кит в первый раз дала себе волю и разрыдалась на глазах у подруги.

Псалмы, которые поют на похоронах, всегда печальны. Но в то сырое зимнее утро, когда с озера дул ледяной ветер и в церкви нещадно сквозило, отцу Бейли казалось, что они никогда не звучали печальнее.

Возможно, в этом было виновато неказистое круглое лицо Мартина Макмагона, ошеломленного и не верившего в происходящее. Или двое детей: девочка в испанской вуали и мальчик, который вылечился было от заикания, а теперь говорил хуже, чем прежде.

Отец Бейли обвел взглядом церковь. Как обычно, собралась вся паства. Хор пел «Псалом Марии», а затем к нему присоединилась вся община. Кашляя и запинаясь, они пели, оплакивая женщину, которая утонула в озере.

Накануне вечером отец Бейли думал о смерти Элен Макмагон. Допустим, она лишила себя жизни. Но даже если так, Господь не ждал от него, что он примет на себя обязанности судьи, присяжных и палача. Он всего лишь священник, который должен отслужить погребальную мессу и направить тело к месту его упокоения. Сейчас 1952 год, а не Средние века. Пусть покоится с миром.

Салливаны стояли вместе. Кэтлин и два ее сына. Стиви не сводил глаз с Дейдры Хэнли, а Кэтлин испепеляла его взглядом. Церковь — не то место, чтобы пялиться на девушек. А похороны — не то время. Майкл пинал носком ботинка треснувшую плиту, пытаясь отколоть от нее кусочек. Кэтлин яростно ткнула его локтем в бок.

В последнее время Майкл тревожил ее. Он слонялся вокруг и задавал странные вопросы, на которые не было ответов. Например, как быть, если ты знаешь то, чего другие не знают? Предположим, все думают одно, а ты знаешь другое. Нужно ли говорить им об этом? Кэтлин Салливан склонностью к абстрактному мышлению не отличалась. В прошлый уик-энд она сказала Майклу, что понятия не имеет, о чем идет речь, и посоветовала обратиться к старшему брату. Она была уверена, что это как-то связано с сексом и что Стиви сумеет сообщить ему основные сведения. Казалось, после этого Майкл немного успокоился. Кэтлин надеялась, что Стиви говорил со знанием дела. Ей не нравилось, как старший сын смотрел на эту бесстыжую девчонку Дейдру, которая слишком взрослая для него. Что бы там ни считала ее чванливая мамаша.

Кевин Уолл думал, что если бы его мать съели рыбы, он этого не пережил бы. А именно это случилось с матерью Эммета Макмагона. Подумать только, она утонула в тот самый вечер, когда они с Майклом Салливаном удрали на озеро. Возможно, они были совсем рядом с ней. Майкл очень переживал. Мол, нужно рассказать, что именно они отвязали лодку. Кевин был против: их выдерут так, что своих не узнаешь. Майкл, у которого не было отца, способного его выдрать, твердил, что незачем полиции и всему городку искать мать Эммета Макмагона, если та и не подходила к лодке. Мальчики играли в ней, потом отвязали и таскали на буксире туда-сюда, а затем Майкл выпустил веревку, лодка отплыла от причала, и они не смогли ее достать. Ветер выгнал лодку на середину озера, а волны перевернули. Кевин говорил, что все это ерунда, но Майкл жутко перепугался.

Он говорил, что, раз в дело вмешалась полиция, их могут посадить в тюрьму. Однако все обошлось. Кевин, решивший держать язык за зубами, оказался прав. А Майкл Салливан — просто чокнутый. Еще бы, ведь его отец умер в сумасшедшем доме. Но об этом тоже следовало помалкивать.