Хрустальный дом (СИ)

В голове, словно сигнальные лампочки, вспыхивали, одна за другой, картинки.

Подвал.

Капсула-аквариум.

Оживший мертвец.

Купание в ледяном бассейне.

— Тебе лучше? — раздался приятный мягкий голос, произносящий слова не то чтобы с акцентом — непривычно растягивая их, будто с ленцой.

Повернув голову, Катрин увидела молодого человека, одетого в мешковатые на вид, брюки и мятый свитер.

Такая одежда никак не подходила к андрогенному аристократическому лицу. Выглядело так, будто принц переоделся в дерюгу, претворяясь нищим.

— Кто ты?

Голос плохо слушался Катрин. Она сильно охрипла. Горло болело.

— Альберт Элленджайт.

Молодой человек стоял в трёх шагах от кровати, на которой лежала Катрин, внимательно разглядывая её своими неестественно яркими, как у куклы, глазами, обрамлёнными неожиданно тёмными ресницами.

— Кто ты такая и что делаешь в моём доме?

Часть II. Альберт

Пробуждение

Раньше (чуть не сказал — при жизни) я не верил в ад.

Теперь верю.

Трудно не верить в то, что находится перед твоими глазами: мир, вставший на дыбы, сад, превращённый в дикий лес. Ни одного родного лица рядом.

Жаловаться недостойно мужчины.

Жаловаться вообще недостойно.

Особенно когда получаешь то, что хотел и чего заслужил.

Я хотел сбежать от Синтии с Ральфом? Сбежал. Их больше нет.

Пытаясь осознать этот простой и жуткий факт гляжу в окно.

Идёт дождь. Затяжной, по-осеннему бесконечный. Монотонно и лениво выбивает дробь в оконный переплёт.

Ральф всегда смеялся, говоря, что я принцесса.

Как принцесса в лучших сказочных традициях, я проспал полтора века. Правда, разбудил меня не поцелуй, а истошный женский визг.

Представляете открываете глаза — оказывается, вы на кладбище, ночью. Совершенно голый. В руках труп, а рот полон крови.

А над вами, словно взбесившаяся баньши, завывает дурным голосом юная девица.

Потом она рванула от меня, словно чумовая.

Я её за это не виню. Я бы, наверное, и сам от себя убежал, если бы смог.

Но отстать он неё я тоже не хотел. Мне было банально страшно оставаться одному в могильном мраке фамильного склепа.

Скоро всё стало ещё хуже.

Передо мною возник дом — наш дом. Но он оказался пародией на себя самого. Так бывает во снах, что вроде и не кошмар, но оставляют на душе неприятный, липкий след.

На фоне рассветной серости в памяти замелькали картины: переполняющая душу злость, пронзительный гудок несущегося мимо вагонного состава и длинные, расходящиеся в стороны, рельсы…

В доме темно. Но это не удивительно. Час скорее слишком ранний, чем поздний.

А девчонку угораздило утонуть в бассейне!

Пришлось прыгать за ней.

Вода оказалась ледяная.

Спасительные манипуляции заставили на какое-то время отвлечься от преследующих видений и вопросов.

Ну вот. Теперь моя вчерашняя то ли проблема, то ли спасенье, сидит рядом, в дух шагах, серьёзная и сосредоточенная, похожая на слегка растрёпанного в процессе падения ангела.

Ангел, выточенный из стекла.

Вестник божий с остро режущими крыльями.

Ангелы — они все такие. Ледяные в своём совершенстве. Недосягаемые в своей чистоте. Но стоит лишь толкнуть посильнее и всё разбивается вдребезги — и чистота, и совершенство.

От прикосновений обыденности на лунной ангельской коже остаются жирные пятна, будто и не было никогда кристальной чистоты.

Не люблю ангелов.

А в девочке явно текла кровь Элленджайтов.

Она угадывалась в чертах её лица, в прозрачной яркости глаз. Но главное — волосы, похожие на нимб. Здесь не ошибёшься.

— Зачем ты пытался меня убить? — спросила она, глядя на меня глазами кролика, завидевшего удава.

— Убить? Разве?

Я не был уверен, что не пытался этого сделать.

В конце концов труп-то в моих руках был? Был!

Но думать об этом я отказываюсь. Пока мой разум спал, он не отвечает за то, что вытворяло в его отсутствие моё тело.

— Вообще-то я тебя спас, — напомнил я со всевозможным высокомерием.

Это должно было отвратить девчонку от провокационных вопросов, на которые у меня не было ответов.

— Где Мередит и Линда? — не унималась она.

— Понятия не имею.

Это было правдой.

Странное прямоугольное устройство в сумочке у девчонки вновь противно запищало.

Пока она была без чувств, оно делало это раз десять, не меньше.

— Сотовый, — оживилась незваная ночная гостья. — Подай мне его, пожалуйста.

Никогда не умел отказывать просьбе дамы. И эту выполнил.

— Двадцать восемь пропущенных звонков от Мередит и шестнадцать от Линды! Последний не позже четверти часа назад. Слава богу, они живы! — радостно вздохнула она.

Интересно, почему её это удивляет?

Элленджайты имеют дурную репутацию, но в людоедстве нас пока не обвиняли.

Хотя…

Я потряс головой, отгоняя страшные видения.

Стараясь отвлечься от страшных мыслей, спросил первое, что пришло в голову:

— Что за штука? — кивнул я на писклявый металлический четырёхугольник со стразиками в руках девушки.

— Телефон. Средство связи, — объяснила она мне, как умалишённому.

— Я знаю, что такое телефон. Но у него же нет провода? Как он может работать?

— Сигнал распространяется через спутник.

Спутник? Какой ещё спутник?

Ладно. К чёрту телефоны и спутники!