Хрустальный ключ

Он спустился по ступеням, посмотрел на Толю и при свете яркой лампочки, горящей над входом, узнал мальчика.

— Толя! Ты что это шляешься в такой буран?

Это был помощник машиниста Георгий Пышминцев, с «Медвежки». Георгий направлялся на смену. Толя узнал вдруг дом: общежитие паровозных бригад.

— Да вот, понимаешь, ходил на поиски, — рассеянно сказал он. — Вальке Черноок вздумалось удрать из интерната. Надежда Ивановна и послала нас.

— A-а… Ну, и нашел ты Вальку?

— Пока не нашли.

— Да, погодка чертова. У меня в десять тридцать поездка в Медногорск. Трудновато придется, — Георгий поежился и поднял воротник. — А здесь, в общежитии, тоже какая-то девчонка прибилась; машинист с электровоза ее подобрал и привел. Тетя Фима, сторожиха, ее отогрела и спать уложила.

— Какая девчонка? — нетерпеливо спросил Толя. — Валька?

— Что, Валька? Я считал, что твой Валька — парень?

— Какой парень, когда девчонка. Валентина Черноок.

— Может, она и есть. Айда, смотри… А я пошагал…

Толя уже не слышал, что говорил Георгий. В два прыжка он взлетел на крыльцо и рванул дверь.

— Али что забыл? — в переднюю вышла тетя Фима, немолодая, полная женщина, с вязаньем в руках. — Ох, я думала, Егор вернулся. Чего тебе? — она поверх очков зорко вглядывалась в вошедшего.

— Тетя Фима, — с жаром начал тот. — Говорят, у вас девочка есть приблудная? У нас в интернате Валя потерялась из шестого класса. Мне бы посмотреть. А то ведь ее сколько людей ищет…

— Скинь пальто. Валенки обмети, — строго сказала тетя Фима. — Шапку отряхни да вон на гвоздь повесь. Пойдем, покажу тебе нашу находку.

В первой комнате почетное место занимала большая плита, пышущая жаром. Вблизи нее стояли простые скамьи; на них можно было разложить для просушки мокрую обувь. Вдоль стены разместились шкафы для верхней одежды. Но гордостью тети Фимы была вторая, еще более просторная комната. В три ряда стояли здесь кровати с панцирными сетками, застланные белоснежным бельем. Каждая кровать накрыта великолепным плюшевым одеялом.

Никто не мог так высоко оценить удобства общежития, как члены паровозных бригад. В стужу, ветер и пургу ведут машинисты, их помощники и кочегары поезда через уральский хребет. И когда закончат рейс, сдадут на ходу или в депо паровоз, что может быть желаннее, чем этот небольшой мало приметный дом.

Вымыться под горячим душем, закусить припасенной в сундучке едой, выпить горячего, как огонь, чаю и скорей в чистую постель.

В спальне Толя увидел несколько занятых кроватей.

— Не там. Вот на ближней смотри, — сказала ему тетя Фима.

На огромной кровати под золотистым плюшевым одеялом, свернувшись клубочком, спала девочка. А в ногах у нее, вольно раскинувшись, лежал большой дымчатый кот.

Ну да, это она, Черноок! Укрытая до ушей, девочка спала крепчайшим сном.

— Это наша Валя! — обрадованно зашептал Толя. — А мы ее везде ищем. Воспитательница домой к ней поехала.

Горячий шепот потревожил кота. Он открыл круглые зеленые глаза, сказал: «Мр-р», потянулся, выгибая спину и растопыривая когти на пушистых лапах.

— Как же она к вам попала? — спросил Толя, когда они вернулись в первую комнату.

— Заблудилась, видно, — пожала плечами тетя Фима. — Машинист один привел ее сюда. Я ее раздела, руки велела холодной водой вымыть, да растереть, руки у нее озябли. Тут как раз ребята из двух бригад ужинали, накормили ее и колбасой и молоком. Я ей чаю с малиновым вареньем дала и спать уложила. Маленькая еще девчонка, бестолковая. Не понимает, сколько людям заботы принесла, — и тетя Фима снова принялась за свое вязанье. — Ты сейчас в интернат побежишь?

— В интернат.

— Только до утра за ней не приходите, — строго сказала сторожиха. — Я ее до утра не отпущу. Пусть выспится, валенки и одежда высохнут, тогда и забирайте свою потерю.

— Спасибо вам, — Толя торопливо надел пальто, шапку, шарф. — Спасибо!

Он был очень благодарен и неизвестному машинисту, и тете Фиме.

Наскоро попрощавшись, он выбежал на улицу и заторопился к вокзалу. Почему к вокзалу? Он надеялся встретить там Надежду Ивановну и обрадовать ее.

Вьюга стихла. Но к ночи начинало крепко подмораживать. Сначала сгоряча Толя не почувствовал этого, но, вывернувшись из-за здания билетных касс, ощутил дыхание ветра, острое, как нож.

Прикрыв лоб рукавицей, он выждал, когда ветер ослабнет, и снова зашагал по сугробам к вокзалу.

В третий раз он попался на глаза дежурному при дверях, ведущих в сторону вокзальной площади.

— Черт тебя носит тут в экую погодищу, — с досадой сказал усталый дежурный. — Чего тебе дома не сидится?

К радости Толи, женщина, стоявшая у двери, через которую пассажиры проходили в подземный тоннель, не сменилась.

— Вы не видели воспитательницу интерната? Она поехала на Хрустальный ключ.

— Не вернулась еще! Электричка оттуда придет минут через пятнадцать, если в занос не попадет. Жди тут.

— Что делать, если Валю еще не нашли? — думала Надежда Ивановна. — Куда обратиться? Прежде всего, в дорожную милицию.