Хтонь в пальто

«Вот и что он начинает?» — Лена передергивает плечами. Видела, конечно; и при всем желании не может списать на сон — как и Лию с ее узкой волчьей мордой и двумя рядами зубов. Но если признать без «наверное» и «возможно», что чудовища существуют, не повернется ли мир своей ужасающей стороной?

Легко верить в безобидные надписи на асфальте и объяснять везение хорошим отношением города — будто играешь в детскую игру, где от всего страшного можно спрятаться «в домике». Но когда игра перестанет быть игрой, куда бежать от жутких теней в переулках, от невидимых взглядов, до самого мяса царапающих спину, или от тех, кто жрет людей, как Вик?

Если маленькая девочка начнет играть по-взрослому, то и требовать с нее будут как со взрослой, и правила поменяются далеко не в ее пользу. Так не лучше ли повторять: «Мне показалось, чудовищ не бывает» — и заставлять себя всем сердцем в это верить?

— Тебе и хочется и колется, — нарушает молчание Вик, и Лена, вынырнув из мыслей, оглядывается: соседняя станция метро давно осталась позади, уже вот-вот до следующей дойдут.

Нарочно повел запутанной длинной дорогой, чтобы подольше поговорить? Или она в задумчивости прошла мимо, а Вик не стал останавливать?

— Тебе нравится видеть больше, чем остальные, — продолжает Вик. — Будто у вас с миром есть тайна, жуткая, но прекрасная. Но ты боишься, что если нырнуть в тайну с головой, то все, кого видишь, накинутся и съедят. Скажу по секрету, — он усмехается, — это иллюзия. Им не нужно быть видимыми, чтобы съесть.

Оглянувшись на полную темноты арку, Лена ежится, сжимает руки в карманах в кулаки. Хотя если могли съесть, но до сих пор не съели, значит…

«Ничего не значит. Могли тебя, глупую, снисходительно пощадить — как взрослые прощают малышам нечаянные грубости».

— Я бы рад пообещать, что тебя не тронут, но не могу. Мир большой, в нем встречаются всякие твари. Но если признаешь, что они существуют, ты поймешь, как с ними общаться, чтобы не быть съеденной. Я помогу понять.

Пока они переходят через дорогу, Лена силится подобрать слова. «Спасибо за предложение, я подумаю»? «Нет, я не хочу сближаться с чудовищами»? «Не рассказывай сказки, такого не бывает»?

Последнее — особенно смешно.

— Я не знаю, — бормочет Лена, не поднимая взгляда от забрызганных грязью ботинок. — Это сложно решить вот так, на месте…

— На самом деле ты давно выбрала, — Вик сжимает плечо, и сердце подпрыгивает к горлу. — Не пошла ведь по врачам? Не посчитала себя настолько сумасшедшей? — Он склоняется к уху и шепчет: — Ты знаешь, что это реально. Просто боишься всей собой признать.

В просвете между домами виднеется вход в метро, и Лена вместо ответа ускоряет шаг.

Пару-тройку лет назад она думала дойти до психиатра и рассказать о галлюцинациях. Готовилась долго лежать в клинике, горстями пить таблетки, по несколько часов беседовать с психологом… Но все-таки не смогла отказаться от чудовищ: от преподавательницы с чешуей на шее, от уличного художника, держащего кисточку то пальцами, то когтями, от восьмиглазой продавщицы в любимой кондитерской.

«Все равно я люблю эту жизнь, ее страшные чудеса»[3]. Вик прав: выбор Лена действительно сделала.

У самого метро Вик окидывает хищным взглядом.

— Знаешь, я бы тебя с удовольствием сожрал. Устанешь бояться и балансировать между «нормальностью» и чудесами — звони в агентство, проси меня к телефону.

— Ага, — фыркает Лена, сжимая в кармане проездной, — еще деньги платить, чтоб какое-то чудовище меня жрало.

— Для тебя это будет бесплатно, — плотоядно улыбается Вик. — А пока боишься и думаешь — продолжай смотреть: мы любим, когда нас видят.

И, махнув рукой, заворачивает за угол. Ни «здрасьте», ни «до свидания».

Выдохнув, Лена толкает дверь. Ну и шуточки, да кто в здравом уме!..

А ведь если есть такая услуга, значит, пользуется спросом? Значит, кому-то хочется быть съеденным?

Вик говорил, это не в прямом смысле — а в каком? Что собой представляет съедение — и почему оно поможет не сомневаться в реальности чудес?

«Хочешь узнать?» — усмехается внутренний голос. Лена мотает головой и, встав на эскалатор, вытаскивает телефон и наушники.

Хватит на сегодня чудовищ и странных разговоров. Вернется домой, ляжет спать, а завтра будет заслуженный выходной, и тогда… Тогда она подумает обо всем, что услышала. И что-нибудь решит.

Украденное время

— Здравствуйте, агентство «Хтонь в пальто» слушает.

— Подскажите, а вы работаете с… со всяким мистическим?

— Что вы имеете в виду?

— У меня куда-то пропадает время. Нет, вы не подумайте, я не залипаю в гаджеты, я делами занимаюсь. А время будто крадут. Может, кто-то из вас приедет и посмотрит? Только поскорее!

— Мы не то чтобы… Хотя нет, я знаю, кому это будет интересно. Диктуйте адрес.