Читаем Хуайнаньцзы полностью

Хуайнаньцзы

В настоящем издании представлены избранные главы из важнейшего памятника даосской философской мысли (II в. до н. э.), созданного в период наивысшего расцвета культуры Древнего Китая. Перевод выполнен известным российским синологом, ведущим специалистом по древнекитайской литературе Л. Е. Померанцевой, ею же составлены примечания.

авторов Коллектив , Лариса Е. Померанцева

Философия / Древневосточная литература / Образование и наука / Древние книги18+

ХУАЙНАНЬЦЗЫ

(Философы из Хуайнани)

Об изначальном дао

Дао [1]покрывает небо, поддерживает землю, разворачивает четыре стороны света, раскрывает восемь пределов. [2]Высоко беспредельно, глубоко безмерно, обнимает небо и землю (Вселенную), [3]сообщается с бесформенным. [4]Бежит источником, бьет ключом. [5]Пустое, постепенно наполняется. Клокочет и бурлит. Мутное, постепенно очищается. Встанет между небом и землей и наполнит все пространство; ляжет между четырьмя морями и заполнит всю ширь. Раздает и не иссякает. Нет для него ни утра, ни вечера. [6]Растянутое – покрывает шесть сторон.

[7]Свернутое – не заполнит и ладони. [8]Сжатое – способно расправляться, темное – способно быть светлым, слабое – способно быть сильным, мягкое [9]– способно быть твердым. Натягивает четыре шнуpа, [10]таит во pтy инь-ян. [11]Связывает пространство и время, сообщает свет трем светилам. [12]

Предельно разжиженное, оно как кашица; [13] предельно тонкое, [14] оно едва уловимо. Горы благодаря ему высоки, пучины благодаря ему глубоки, звери благодаря ему бегают, птицы благодаря ему летают, солнце и луна благодаря ему светят, звездный хоровод благодаря ему движется, линь благодаря ему бродит, феникс благодаря ему парит. [15]

В глубокой древности два государя [16]

овладели pукоятью дао и воцарились в центре. Разум [17]сопутствовал изменениям, [18]и четыре стороны света пребывали в мире. Вот почему небо может вращаться, а земля – стоять в покое.

Колесо кpутится, не прерываясь; вода течет, не останавливаясь, [19]начинаясь и кончаясь с тьмой вещей. Поднимается ветер, сгущаются облака, и ничто не остается безответным. [20]Грохочет гром, падает дождь. Одно дpугому откликается бесконечно, [незримо], как явление духов, [мгновенно], как молния. Поднимаются драконы, слетаются луани. [21]Движется по кpyгy форма, [22]вращается ступица. Один оборот сменяет дpугой. Отграненное и отшлифованное вновь возвращается в необделанное. [23]

[В природе] все и без насилия согласно с дао, [24]и без уговоров проникнуто благом, [25][каждая вещь] в спокойной радости,

[26]не зная гордыни, [27]обретает гармонию. [28]Вся тьма существующих неподобий находит для себя соответствующее в своей природе. [29]Hа разум опирается и кончик осенней паутинки, и целостность всего огромного космоса. [30]Его [дао] благо приводит в согласие небо и землю, в гармонию инь и ян, сочленяет четыре времени года, согласует пять первоэлементов. [31]Оберегает и пестует – и тьма вещей во множестве рождается. Оно напаивает деревья и травы, напитывает металлы и камни. Вырастают большими птицы и звери, умащивается их подшерсток и шерсть, крепнут перья и крылья, y оленей отрастают рога. У зверей нет выкидышей, y птиц – яиц-болтунов, отцы не знают печали утраты сына, старшие братья не плачут по младшим, дети не остаются сиротами, жены – вдовами. Радуга [32]не показывается, зловещие небесные знамения не являются. Это достигается тем, что во всем содержится благо.

Высшее дао рождает тьму вещей, но ею не владеет; творит многообразные изменения, но над ними не господствует. [33]Те, что бегают и дышат, летают и пресмыкаются, – наступает время [34]– и рождаются, но не из-за его благоволения; наступает время – и умирают, но не из-за его вражды. [35]

Приобретая с пользой, оно не может быть восхваляемо; тратя и терпя убыток, оно не может быть порицаемо. Делает раздачи и одаряет, а не скудеет. Вращается, и вращению этому нет конца. Тончайшее, мельчайшее, оно не знает устали. Громозди его – оно не станет выше; обрушивай его – оно не станет ниже; прибавляй к нему – оно не умножится; отнимай у него – оно не уменьшится; обтесывай его – оно не отслаивается; pуби его – оно не разрубается; буравь его – оно не просверливается; засыпай его – оно не мелеет.

Неясное, смутное,Hе может быть облечено в образ. [36]Смутное, неясное,Неистощимо в использовании.Темное, таинственное,Откликается бесформенному. [37]Мчится, течет потоком –Его движение не пустое. [38]С твердым и мягким свертывается и расправляется,С инь и ян опускается и поднимается. [39]
Перейти на страницу:

Все книги серии Философское наследие

Опыты, или Наставления нравственные и политические
Опыты, или Наставления нравственные и политические

«Опыты, или Наставления нравственные и политические», представляющие собой художественные эссе на различные темы. Стиль Опытов лаконичен и назидателен, изобилует учеными примерами и блестящими метафорами. Бэкон называл свои опыты «отрывочными размышлениями» о честолюбии, приближенных и друзьях, о любви, богатстве, о занятиях наукой, о почестях и славе, о превратностях вещей и других аспектах человеческой жизни. В них можно найти холодный расчет, к которому не примешаны эмоции или непрактичный идеализм, советы тем, кто делает карьеру.Перевод:опыты: II, III, V, VI, IX, XI–XV, XVIII–XX, XXII–XXV, XXVIII, XXIX, XXXI, XXXIII–XXXVI, XXXVIII, XXXIX, XLI, XLVII, XLVIII, L, LI, LV, LVI, LVIII) — З. Е. Александрова;опыты: I, IV, VII, VIII, Х, XVI, XVII, XXI, XXVI, XXVII, XXX, XXXII, XXXVII, XL, XLII–XLVI, XLIX, LII–LIV, LVII) — Е. С. Лагутин.Примечания: А. Л. Субботин.

Фрэнсис Бэкон

Европейская старинная литература / Древние книги

Похожие книги

Критика политической философии: Избранные эссе
Критика политической философии: Избранные эссе

В книге собраны статьи по актуальным вопросам политической теории, которые находятся в центре дискуссий отечественных и зарубежных философов и обществоведов. Автор книги предпринимает попытку переосмысления таких категорий политической философии, как гражданское общество, цивилизация, политическое насилие, революция, национализм. В историко-философских статьях сборника исследуются генезис и пути развития основных идейных течений современности, прежде всего – либерализма. Особое место занимает цикл эссе, посвященных теоретическим проблемам морали и моральному измерению политической жизни.Книга имеет полемический характер и предназначена всем, кто стремится понять политику как нечто более возвышенное и трагическое, чем пиар, политтехнологии и, по выражению Гарольда Лассвелла, определение того, «кто получит что, когда и как».

Борис Гурьевич Капустин

Политика / Философия / Образование и наука