Художник. Как живут, мыслят и работают творческие люди

Думаю, многие уже замечали, что некоторые художники в реальной жизни не соответствуют своему имиджу. Осуждаете или принимаете? Например, извечная тема sex sells[104], которую я уже затрагивала ранее. Речь о ситуациях, когда женщины-художницы начинают позировать полуголыми на фоне своих картин, страстно глядя в объектив и театрально повернув попу к зрителю. Подобные методы «подачи материала» можно принимать или нет, но сложно отрицать, что это работает как минимум для привлечения внимания. А мы уже разобрались, насколько важен для художника капитал внимания.

Но откуда берётся внезапная категоричность у коллег по цеху, которые по определению и в силу образования имеют совсем другое отношение и к наготе, и к альтернативным устройствам быта? Ведь и актёры в реальной жизни не имеют ничего общего с теми персонажами, которых они воплощают на сцене или перед камерой. Там у них работа, за которую, между прочим, платят, а тут жизнь. Так а почему художнику нельзя?

Вспомним того же Моне, который спокойно дописывал работы или создавал новые по мотивам своих этюдов дома, но при этом упорно поддерживал имидж пленэриста, у которого даже ателье якобы не было. Так было нужно для популяризации нового направления в живописи. Вряд ли кто-то в обиде на потрясающего Клода Моне за то, что он иногда лукавил, ведь мастерство этого человека неоспоримо. Там, где для одного пленэр — путь к развитию, для другого — путь к лучшему имиджу. Или и то и другое. У каждого свои задачи.

Но и в наши дни подобное обижает и возмущает. Видимо, именно так себя чувствовали современники Моне.

Более драматичны, на мой взгляд, ситуации, когда человек в реальной жизни живёт в полнейшем хаосе в тесной квартире на социальное пособие без работы и семьи, но уверенно культивирует в чужих глазах образ мегауспешного художника и семьянина. На публике человек чрезвычайно мил, создаёт впечатление невероятного трудоголика и настолько бурно рассказывает всему миру о своей кипучей деятельности, что даже неловко сказать, что «куличи» у него при этом так себе получаются. Угрюмые, депрессивные работы человека с болезненно искажёнными пропорциями выдают истинное положение вещей. Но что он должен сделать? Признаться всему миру в своей несостоятельности? У меня нет ответа. Этому художнику тоже нужно как-то жить.

Можно только оставаться верным себе — работать и жить искренне, следуя своему жизненному плану. Подлинность в любом случае будет оплачиваться куда выше.

Важно отлавливать негативные моменты и порывы рассказать о чём-то, чего не существует в природе. Держите в голове формулу: чтобы ваш имидж художника работал на вас, а не против, нужно стремиться к соответствию сценического образа и реального положения вещей.

К тому же помните, что в вас есть и другие качества, которые помогут выкарабкаться из ловушки иллюзий. Все сформировавшиеся стороны человеческого характера прошли отбор эволюцией, и нам решать, как быть с этим наследием.

Так что же в итоге делать? Быть или казаться? Работать на сценический образ или резать правду-матку? Видимо, на этот вопрос каждому придётся ответить самостоятельно, насколько позволят совесть и условия. Просто помните, что рано или поздно всё всплывёт — как с мастерской Моне. Настоящую оценку нас и нашего творчества смогут сделать только последующие поколения. А чтобы наши имя и труды не утонули в море забвения, лучше оставаться искренними, а если лукавить, то ровно настолько, чтобы это помогло нам в реальной жизни, но благодаря трудолюбию и таланту было с лёгкостью прощено потомками.

Фрагмент иллюстрации Лизбет Цвергер к книге Г. Х. Андерсена «Русалочка». Смешанная техника гуаши и акварели

Приносят ли блоги пользу, или Что за зверь онлайн-продажи

Крупные европейские газеты и журналы всё чаще пишут, что интернет вызывает зависимость. А всё потому, что учёные мужи обратили внимание на это сравнительно молодое явление, встревожились и забили во все колокола[105].

Понятие «интернет-зависимость», которое пытаются внедрить в обиход наравне с общеизвестной наркозависимостью, довольно горячо обсуждается в научных кругах. Многие психологи отвергают его и видят в эксцессивном обращении к интернету всего лишь симптом психического заболевания, например депрессии.

Другие эксперты, напротив, требуют уже сейчас рассматривать интернет-зависимость как новый вид заболевания, которое нуждается в превентивных мерах борьбы в виде различных терапий и социальной рекламы. Например, поступило предложение обязать такие социальные платформы, как Facebook, вести разъяснительную работу в среде своих пользователей. Но, на мой взгляд, это равносильно тому, чтобы заставить производителей конфет призывать потребителей есть меньше сладкого. Бизнес-модель Fаcebook основана на том, чтобы люди как можно больше времени проводили там, созерцая рекламу и сообщая ещё больше информации о себе.