ХВ. Дело № 2 (СИ)

— Не поверишь, дружище, но это была самая настоящая пещера Али-Бабы! Я поначалу глазам своим не поверил — думал, спятил от всех этих потрясений. Но нет, всё оказалось взаправду: настоящий арабский сундук, доверху наполненный сокровищами. Сокровищами, понимаешь, Джотто? Да что там Али-Баба, ему такое и не снилось…

Он сгрёб фляжку с ромом и надолго присосался к горлышку.

— И если бы только сундук! По углам погреба связки сабель и кинжалов с рукоятками и ножнами в золоте, серебре и камешках. Клинки — сплошь из чёрной йеменской стали, а она, чтоб ты знал, ценится у арабов раз в десять дороже золота. Драгоценная посуда, украшения с изумрудами и рубинами, золотые монеты — кажется, там были даже древнеримские…

— Любопытно… Джотто покачал головой. — Откуда у вождя мелкого племени такие богатства?

— А с чего ты взял, что это всё принадлежало ему? — сощурился Риенцо. — Сдаётся мне, Джотто, что он был только хранителем, а настоящий владелец — как бы не сам шейх Омар аль-Мухтар.

— Казна мятежников?

— Или заначка на чёрный день — например, если наши вояки сумеют-таки изловить шейха. Родольфо Грациани, конечно, генерал и по факту вице-губернатор Киренаики — но поверь, дружище, за треть содержимого этого сундука запросто можно купить даже самого короля Виктора-Эммануила! Унести хотя бы небольшую часть в одиночку, через пустыню, я не мог. Нашёл в окрестностях оазиса осла — несчастная скотина сумела удрать во время налёта и бродила вокруг, оглашая окрестности своим рёвом — и в несколько приёмов вывез всё, что было в том подвале.В нескольких километрах от оазиса на карте был обозначен ещё один, давно заброшенный — там-то я всё и припрятал. А верхом на осле выбрался потом из пустыни.

— Перепрятал, говоришь… — Джотто задумчиво поскрёб переносицу. — А не боишься, что твой клад уже кто-нибудь нашёл?

— Не боюсь. Мы постоянно совершаем разведывательные вылеты в том направлении, но ни одной, даже самой мелкой, шайки бедуинов, с тех пор не замечали. Говорят, что местные жители до того были напуганы газовой атакой, что объявили оазис и землю на день пути вокруг него проклятой, мёртвой. Думаю, они ещё лет сто там не появятся — Восток силён традициями. Ну а нашим там и подавно нечего делать. Так что — нет, не боюсь. Но тянуть время тоже не хотелось бы.

— И ты хочешь, чтобы я тебе помог вывезти оттуда сокровища?

— В одиночку мне не справиться. А вдвоём — можно попробовать. Если раздобыть грузовик…

— Грузовик не проблема, грузовик у меня есть. — сказал «Дорадо». — Ну, хорошо, предположим, доставили мы клад сюда, в Бенгази…

— Лучше в Триполи. Оттуда легче вывозить морем.

— Хорошо, пусть в Триполи. Как ты думаешь, как скоро к тебе явятся сквадристы? Или ещё кто-нибудь, столь же заинтересованный?

— И что ты предлагаешь? — Риенцо озадачено нахмурился. — По-другому из этой проклятой страны не выбраться.

— И это говорит мне пилот с пятнадцатилетним опытом? — «Дорадо» хмыкнул, всем своим видом демонстрируя удивление. — Напряги воображение, Джино, и подумай хорошенько! А я пока подожду — вон, рома ещё осталось пару глотков, мне как раз хватит.

[1] (итал.) парень, малый. Фамильярное обращение к официанту.

[2] Фужер особой формы специально для граппы

[3] ВВС Королевства Италия.

[4] (итал.) Сукин сын

IV

Бенгази в отличие от других городов Ближнего Востока и Северной Африки, которые нам довелось повидать за последний месяц, выглядел на редкость неряшливо. И дело было не в обычных для арабских поселений грязи, скученности, отсутствии элементарных удобств и полнейшем пренебрежении требованиями гигиены. Ещё перед Первой Мировой войной Бенгази считался беднейшим городом османской Империи; в нём не было мощёных дорог, о телеграфе здесь даже и не слышали, а бухта, некогда просторная и удобная, так засорилась наносами ила, что перестала принимать суда размером больше рыбачьих баркасов. Две или три эпидемии бубонной чумы, случившиеся здесь во второй половине девятнадцатого века, окончательно подкосили местную экономику и опустошили город — и оставаться бы Бенгази самой безнадёжной из дыр во всей Северной Африке, если город его вместе со всей Ливией не заняли в ходе итало-турецкой войны 1911-1912-го годов итальянцы.