Хватайся за соломинку. Жар бабьего лета

Димке я поручила поиск мужика, который, по словам Елены, беседовавшей с ним во время поисков ключа, приходил к кому-то в соседний подъезд. Вот и вся информация. Негусто, конечно. Придется Кортневу попотеть – пройти с первого по девятый этажи пешком, позвонить в каждую квартиру и таким образом, то есть методом научного тыка, отыскать квартиру, в которой припозднился ночной гость.

Сама я сначала отправилась в автосервис. Сейчас без машины и без мобильника мне придется очень и очень туго. Даже совершенно невозможно.

Потом я наведалась в дежурную часть и, взяв список ребят, дежуривших ночью, поехала по адресам. Почти ни у кого из них не было телефона – вопиющая несправедливость. Сотрудники органов правопорядка только в нашей стране не имеют собственных телефонов. И машин приличных тоже. Поэтому и не могут порой достаточно эффективно работать.

Одного из дежуривших ночью я нашла, приехав по третьему адресу.

– Да, мы еще с Лехой смеялись. Наивная, как ребенок. Товарищи милиционеры, говорит, а взломайте мне дверь, пожалуйста. Я, говорит, вам паспорт покажу. А еще у меня там парень спит.

– Замечательно. Вы сможете подъехать в отделение и рассказать все это?

– Конечно, смогу. Когда надо?

– Да хоть сейчас. Я на машине. Обратно доставить обязуюсь.

– А что вообще случилось?

Пришлось вкратце изложить ему историю появления трупа в квартире подруги.

– Ну хорошо. Подождите, только переоденусь.

* * *

Димка ждал у соседнего с Ленкиным подъезда.

– Ну, и как твои успехи? – кинулась я к нему с надеждой.

– Он на второй этаж, в тридцать вторую квартиру приходил, – отрапортовал Димка. – Живет неподалеку. Но я не стал к нему подниматься, чтобы с тобой не разминуться.

– Надеюсь, что по воскресеньям он спит долго, – мечтательно сказала я.

Мужик не просто спал. Он дрых, изгоняя сном праведника похмельный синдром из измочаленного алкоголем организма, и долго не мог понять, чего мы, собственно говоря, от него хотим.

– Какая девушка? Не знаю никаких девушек. И вообще, у меня жена ревнивая. Сейчас придет с базара, она мне такое устроит… Она мне ночью чуть голову не оторвала.

– Василий Борисович, миленький, от вас зависит судьба моей подруги. Ну, вспомните: ночь, двор, девушка ищет ключ. А жена ваша ничего не узнает. Это не займет много времени.

– Девушка, говорите? А-ай, черт. Башка трещит. Опохмелиться бы.

– Если вы вспомните все подробно и дадите показания, я сама вас угощу.

– Точно? Не врешь?

– Зачем мне врать?

– Да ползала там чокнутая одна… Я и спросил, чего это она ищет. Сказала, что ключ. Во. Ну я помочь решил. Весь газ в зажигалке спалил. Потом еще спичек купил. Ну, а потом она мне говорит, что, мол, ладно, ничего не поделаешь. Идите, мол, мужчина, домой. И я пошел. И все.

В отделение мы приехали часов в десять. Я отыскала «мухомора» Архипыча. Тот уставился на меня непонимающим взглядом.

– Так подругу вашу освободили. Под подписку о невыезде. Ее отец нанял адвоката. Тот быстренько все и обстряпал. Улик, видите ли, недостаточно. У них всегда так. Мы поймаем преступника, а они его тут же выпустят.

Обидные реплики по поводу Ленки-преступницы я пропустила мимо ушей. В голове не укладывалось, то, что Ленка мне не позвонила. Надо же, свинья какая. Хотя…

– Во сколько ее освободили?

– Да минут двадцать назад. А что?

– Нет, ничего. Я вам немного подсобила и привезла свидетелей, которые подтвердят алиби моей подруги.

Странно. Двадцать минут назад сотовый был уже у меня. Может быть, Ленка просто не успела мне позвонить? Или звонила тогда, когда мобильник еще отдыхал вместе с «ласточкой» в автосервисе?

Фамилию адвоката, вызволившего мою Ленку из «аквариума», и его координаты я, конечно, тут же выяснила. «Мухомор» Архипыч, раздобрившийся по случаю столь активных действий с моей стороны, сменил гнев на милость. Кажется, он меня даже зауважал.

* * *

– Ее освободили, – сказала я, усевшись на водительское место.

Теперь я Димку катала на своей «ласточке».

Достав из сумочки сигарету, я закурила и протянула пачку ему. Но он отрицательно покачал головой, проведя ребром ладони по шее: мол, заникотинился по самые уши.

– Здорово, – обрадовался Димка. – А что ж она тогда не идет?

– Ты не понял. Ее освободили до нашего приезда. Михаил Кузьмич, Ленкин папа, нанял адвоката.

Я говорила эту чушь собачью и сама не верила в то, что произношу. Не мог он так быстро все устроить. Для этого нужны деньги. А их у родителей моей подруги от пенсии до пенсии едва хватает. Так что сначала он должен был, по идее, позвонить мне и попросить взаймы.

Смутная тревога холодной когтистой лапой внезапно сжала мое сердце.

– Ты что, Тань? Что-то еще случилось?

– Пока не знаю. Сейчас проверим, – и я набрала номер родителей Ленки Истоминой.

– Михаил Кузьмич, это я, Таня, – я старалась, как могла, чтобы голос мой звучал, как обычно, бодро. – А Лена у вас?

– Да нет. Мы ее уже дня три не видели. Она ключ-то нашла, Танюш?

– Пока нет.

– Танюша, – трубку взяла Антонина Васильевна, – ты ей передай, пусть зайдет к нам сегодня. Хоть щей горячих поест. Она ведь вечно на бутербродах. И ты с ней приходи.

– Хорошо. Я передам.