Хватит мечтать, займись делом! Почему важнее хорошо работать, чем искать хорошую работу

Джордан взял в руки гитару тогда же, когда и я. Но к моменту окончания школы он с группой профессиональных музыкантов гастролировал по среднеатлантическим штатам и подписал первый контракт на запись диска. Когда я учился в школе, мои снобы одноклассники восхищались акустической музыкой и считали группу Nickel Creek чем-то вроде Dave Matthews для крутых. Когда Джордан учился в школе, он регулярно выступал с бас-гитаристом этой группы Марком Шатцем. Почему же, несмотря на то, что мы оба потратили на серьезные занятия музыкой одинаковое количество времени, я продолжал бренчать на гитаре на уровне обычного старшеклассника, а Джордан стал звездой?

Познакомившись с Джорданом, я довольно быстро понял почему. Когда нам было по восемнадцать, я отставал не потому, что занимался меньше Джордана (хотя, видимо, все-таки меньше), а потому, что мы занимались по-разному. Я живо помню ощущение дискомфорта, возникавшее, когда я играл в Rocking Chair плохо отрепетированную мелодию. Исполняя песню, не успевшую врезаться в мышечную память, я испытывал психологическое напряжение. Я ненавидел это ощущение и неохотно разучивал новые песни, предпочитая играть нетрудные и хорошо знакомые. Я раздражался, когда во время репетиций наш ритм-гитарист предлагал попробовать что-то новое. Он любил начинать играть, едва взглянув на ноты. Я этого терпеть не мог. Уже в столь юном возрасте я понимал, что дискомфорт от умственного напряжения мешает музыканту.

Сравним мой опыт с опытом юного Джордана. Его первым учителем игры на гитаре был знакомый его родителей (он ходил в ту же церковь, что и они). Джордан вспоминает, что на занятиях они подбирали самые сложные композиции из альбомов Allman Brothers.

— Значит, преподаватель записывал ноты, а ты разучивал мелодию? — поинтересовался я.

— Нет, мы подбирали мелодию на слух, — ответил Джордан.

Для меня, когда я был школьником, сама мысль о том, чтобы разучивать сложные партии на слух, казалась дикой. Это было за пределами моих умственных возможностей, к тому же мне не хватало терпения. Но Джордану это нравилось. Во время нашей беседы, через 10 лет после окончания Джорданом школы, он взял в руки старенькую гитару и сыграл соло из композиции «Jessika», которое помнит до сих пор: «Прекрасная мелодия».

В начале занятий музыкой Джордан не только играл трудные вещи, но и выслушивал множество критических замечаний. Его наставник всегда указывал на ошибки и показывал, как надо играть.

Наблюдая за тем, как Джордан репетирует сегодня, нетрудно заметить, что он по-прежнему не боится трудностей и всегда готов к критике. Чтобы научиться работать в самом быстром темпе, рассчитанном на широкую амплитуду, Джордан всегда играет чуть быстрее, чем это удобно. Не попав в ноту, он прерывает игру и начинает снова, постоянно контролируя себя. Когда он репетирует, его лицо напряжено, он дышит часто и прерывисто. На него страшно смотреть, и можно только догадываться о том, как тяжело дается ему мастерство. Но Джордану нравится репетировать, и он делает это часами.

Вот поэтому Джордан меня и «переиграл». Я просто бренчал на гитаре. Он репетировал с полной отдачей. Студийный музыкант из Нэшвилла Марк Касстивенс тоже считает, что надо выкладываться до конца. Даже во время нашего разговора он постепенно наращивал темп исполнения «новой сложной мелодии си-бемоль с множеством баррэ и отвратительным контрапунктом». Даже музыканту уровня Касстивенса, заслужившему множество наград (Академия кантри-музыки присвоила ему звание инструменталиста года), приходится время от времени «уходить в тень», чтобы спокойно репетировать.

«Я развиваю мускульную память самым трудным способом — путем многократного повторения, — говорит он, и я вспоминаю бесконечные репетиции Джордана, нацеленные на развитие исполнительского мастерства. — Чем больше я работаю, тем свободнее играю и тем лучше звучание».

Эти наблюдения, разумеется, относятся не только к игре на гитаре. Главная мысль этой главы заключается в том, что отличие таких звезд, как Тайс и Касстивенс, от посредственных гитаристов вроде меня лежит не в области музыки. Все дело в разных подходах к работе. Мастера работают на пределе возможностей и всегда учитывают критику. Этот подход универсален, его можно использовать в любой сфере человеческой деятельности. Именно он, на мой взгляд, и позволяет успешно копить карьерный капитал независимо от того, чем именно вы занимаетесь.

Как стать гроссмейстером