Хвосттрубой, Или Приключения Молодого Кота

Сквозьзабор улыбнулся, хоть в нем и чувствовалась несвойственная ему мрачность.

— Сгинуло множество храбрецов Племени, — сказал принц. — Много пройдет сезонов — больше, чем стволов в лесу, — прежде чем мир снова увидит такое сборище котов. Уйме славных ребят уже не подняться из земли. О-ох! — Розовый нос Сквозьзабора задергался от печали и гнева. — Ловимыш… и юный Обдергаш… Любопыш… Таны, худущий старый Камышар и Мышедав… Дневной Охотник и Ночной Ловец, мои лучшие вояки, — погибли, защищая меня, вот так. Они все в холодной земле, а мы греемся на солнышке.

Зримо скорбя, принц отвернулся и стал вылизывать себе хвост. Фритти и Чутколап уставились в землю. У Хвосттрубоя горело и щипало в носу.

— Но… но что же собирался сделать Живоглот? — выпалил наконец Фритти. — Почему это все случилось? О Муркла!… — выдохнул он: его впервые осенило.

— Лорда Живоглота… нет? Погиб?… — Он с тревогой взглянул на тана.

— Мы так считаем, — серьезно сказал Чутколап. — Мы с принцем об этом говорили. Если больше ничего не произойдет, мы обязаны доложить королеве, чем дело кончилось. Да, мы думаем, Живоглота нет. В тот последний Час ничто не могло уцелеть.

Сквозьзабор выпрямился.

— О, право слово, — сказал он, — это была та еще усокрутка… мясорубка!

— Что же произошло?

— Ну, — протянул Чутколап, — когда этот Яррос вылез из пропасти, мы пытались биться. Правда, он дрался как одержимый, нам пришлось отступить из пещеры.

— Отступить?! — выкрикнул Сквозьзабор. — Бежать! Поджав хвосты, как суеверные Пискли! И кто вас осудил бы?

— Некоторые остались, чтобы сражаться, мой принц… к примеру, Мышедав. — Одернутый, Сквозьзабор подал тану лапой знак продолжать.

— Так или иначе, мы вывалились во внешние помещения. Там встретили принца, проломившегося с отрядом сквозь Малые Ворота. Яррос пробивался наружу, но казалось, никакой цели у него не было — крушил на пути что ни попадя, и друга, и недруга. Казался умалишенным. Повинуясь какому-то побуждению, он превратил в развалины один из главных коридоров — это-то, по-моему, и спасло нас от полного разгрома. Кругом был хаос, Племя сражалось и погибало.

Сквозьзабор перебил его:

— И не забывай, что становилось темно.

Чутколап важно кивнул:

— В самом деле. Словно то чудовищное существо, или сам Живоглот, поглотили весь свет… лишили свет дыхания… Не могу объяснить. Мы сражались в глубочайшей тьме, а потом что-то… что-то подобное огню небесному, но под землей… пылая и грохоча, пронеслось по подземелью — прямо насквозь — и в Живоглотову пещеру, словно им двигала какая-то воля. Я в жизни ничего подобного не видывал.

Глубоко внутри Фритти поднялась волна ликования.

— Хотел бы я это видеть.

— Оттуда, где мы остановились, стал виден свет, запылавший в Живоглотовой пещере, — словно солнце вкатилось в землю сквозь дыру. Вокруг нас затряслась земля. Послышался пронзительный свист и грохот… будто рушилось небо или лес плясал у нас над головой. Сквозьзабор скомандовал бежать, выводить все Племя.

— Точно, — вставил принц.

— И все наперегонки бросились к туннелям, ведущим наружу. Живоглотовы создания носились кругами, как обезумевшие от пьяной ягоды крылянки

, визжа и когтя друг друга… то было зрелище, которое вечно будет мне сниться.

— Потом все обвалилось, — сказал Сквозьзабор. — Обвалилось, и обжигающий пар и воды хлынули сквозь пол… какой крах для Первородного, а? Кто о таком и подумать-то посмел бы?

Хвосттрубой сомневался во всем, что услышал. Много было о чем поразмыслить. Должен ли он пытаться объяснить, что с ним произошло? И даже уверен ли он в том, что оно в самом деле произошло?

— Почему? — спросил он наконец. — Чего же хотел Живоглот?

— Скорее всего нам этого не узнать, — сказал тан, нахмурив черный как смоль лоб. — Лорд Живоглот, как можно предположить, хотел отомстить потомкам Харара. Он долго пробыл под землей и все это время вынашивал потаенные замыслы — покорить себе Племя. Должно быть, он уставал от своих созданий, жалких подобий детей Мурклы, от их поддакивания и юления. Но он был Первородным, и я все же не считаю, что его замыслы — или безумства — мы полностью постигнем. Он прибег к тому, что вне танца земного; кажется, равновесие нарушилось. А танец сложен, и нарушение на одном конце рождает нарушение на другом. — Тан засмеялся: — Я замечаю — Сквозьзабор так и пялится на меня, будто я заболел и у меня пена изо рта идет. И он прав, знаешь ли Хвосттрубой. Какой смысл петь песню, если о словах приходится только догадываться…

Чутколапа снова перебили — на сей раз то была пронзительная трескотня на вершинах деревьев. Сквозьзабор и Чутколап переглянулись.

— Клеща мне на хвост! — покаянно простонал Чутколап. — Я и забыл…

— Орут так, будто знают об этом, — сказал Сквозьзабор, когда сердитый гомон возобновился. — Пожалуйте, лорд Хлоп! — позвал он. — Простите нас за невежливость и спуститесь. Мы и думать забыли о времени.