Кидонианка

– Вдруг он все это просчитал и скрывается по всем правилам? Я бы так и делал, – всезнающе заметил Адам.

– А какой смысл прятаться? Вряд ли кто-то еще догадался, что он пришелец, и занялся его поисками. Скрыться от обычных людей поможет смена внешности и документов. От привычек избавляться не обязательно.

Эсора ткнула де Карму в плечо.

– Мне нравится, как быстро ты представил себя в шкуре пришельца.

Адам хохотнул и достал из кармана потрепанную сигарету. Взмахом руки он вызвал из терминала разряд тока и поджег ее. Ивар, ненавидящий курение, взял у пилота точно такую же вонючую штуку и подкурил. Оба несколько минут затягивались и шумно выпускали дым. Под потолком образовалось маленькое облачко, прежде чем невидимый вентилятор неохотно зашумел и начал вытягивать дым прочь. Он проводил вытяжку с таким скрипом, будто водил пенопластом по стеклу.

– Что насчет матери? – спросила Ева.

Ивар затушил сигарету о металлический стол и там же оставил.

– Удалось выяснить ее адрес и биографию, так что скоро встретимся. Она живет на Кидонии, улетела на родину сразу после рождения Розали. Я поговорил с парой друзей: за дамочкой будут присматривать, чтобы не пропала с радаров, пока мы тут разбираемся с делами.

– Хорошо. Надеюсь, я могу возвращаться на Агатон без опасений, что ты устроишь что-то непредвиденное?

– Не волнуйся: мы тоже полетим туда.

Адам встрепенулся.

– А нам-то зачем?

– Адель… королева ван Глория хочет нас видеть.

– Но зачем? Выходим на официальный уровень, да? Будет круто? – не успокоился пилот. Он едва не выронил сигарету, которая принялась опасно балансировать на кончиках небритых губ76.

– «Круто»? – Ивар обвел помещение рукой. – Прошлый «официальный уровень» ввязал нас в войну.

– А разве твоя ван Глория не мирная королева?

– И ты думаешь, мы ей нужны, чтобы украденную собачку найти?

Адам задумался.

– Зараза… – он закряхтел и неохотно встал со стула. – Ладно, пойду принесу еще чая.

– И галет захвати.

Пилот козырнул и закрыл за собой переборку.

– Думаю, нам стоит заранее договориться кое о чем, – Ивар прочистил горло. – Что бы ни случилось, никому не рассказывай, кто ты такая на самом деле. И старайся не демонстрировать свои особенности. Твоя мама хороший пример того, что случится, если довериться не тому человеку.

Розали усмехнулась. Вряд ли у нее когда-нибудь появится близкий человек, она уже и забыла, когда вообще с кем-то сближалась. Последние годы в Холдрейге отучили девушку от любых проявлений дружбы. Роза думала, что такая вещь существует только в особом месте галактики, в которое ей доступ закрыт.

– У меня нет близких людей, – пожала плечами она. – Скрывать не от кого.

– Будут, – уверенно кивнул Ивар. – Впереди у тебя еще двести лет, а может и больше, учитывая необычную генетику. Есть шанс, что ты вообще не можешь умереть от старости.

Эта мысль показалась Розали бесполезной. Что толку думать о старости, если здесь и сейчас шансы отправиться на тот свет куда выше?

– Кстати, мне одной показалась занятной мысль, что упоминания о родственниках Розали есть в дневниках тысячелетней давности? – Ева встала и размяла спину. – То есть, они живут среди нас веками… – она посмотрела на девушку и осеклась. – В смысле, я хотела сказать, что…

– Я понимаю. Так что не обижаюсь.

– Да… хорошо… В общем, как такое возможно?

– Может, у меня просто очень старый папа?

Ивар с Евой расхохотались и не могли остановиться несколько минут.

– А Гэри жаловался, что у тебя чувства юмора нет, – заметил кидонианец и похлопал Розу по плечу. – Думаю, мы можем добавить это в нашу кладовую интересных фактов, на полку с подписью «Без понятия, что с этим делать». Отыщем те самые записи аламарси, прочитаем, а потом сделаем выводы. Мы и так достаточно всего притянули за уши.

– Что я человек, например, – чуть слышно заметила Розали.

– О нет, ты эти мысли оставь! – Ивар погладил ее по щеке и аккуратно развернул к себе. – Ты даже больший человек, чем я.

– Как это?

– В духовном смысле. Человечность определяется не набором генов, а отношением к миру вокруг, к другим людям. Ты добрая и честная девушка, в тебе нет злобы и ненависти, которыми переполнены многие из нас.

– Но у меня бывают приступы гнева и в такие моменты очень хочется кого-нибудь убить…

Ивар махнул рукой.

– Обычное дело! Когда я был чуть старше тебя, на войне с агатонцами погиб мой отец. А меня, прямо из академии, отправили на фронт ему на замену. Ты не представляешь, сколько ужасных поступков я совершил. Даром, что кидонианцы участвовали в Галактической всего год: мы успели отправить на тот свет миллионы, и не все из них были солдатами. Я просыпался с желанием убивать, отомстить за отца, был полон ненависти. И любил смотреть, как республиканские корабли вскрываются, словно жестяные банки, а оттуда вылетают еще живые люди… Обычные ребята, такие как я, присланные на войну, которой не хотели и смысла в которой не видели, – Ивар вздохнул и уставился в пустоту.

– Жесть ты мрачный тип, – криво ухмыльнулась Эсора.

Де Карма смахнул наваждение и попытался улыбнуться.