Киев

Взяв себя в руки, вспомнил о технологическом люке над котлом, через который можно выбраться на воздух. Только как вылезать туда, когда из оружия у тебя – только толстый географический атлас?

Прошло еще несколько панических секунд, прежде чем Книжник понял, что сжимает в руке уже не атлас, а извлеченную из него «закладку» в виде устрашающего вида «маузера» образца тысяча восемьсот девяносто шестого года. Это, конечно, не арбалет с точки зрения точности, но в плане убойности – будьте спокойны!

– Идиот! – в сердцах выругался он и, не теряя времени, полез вверх, по лесенке, приваренной к боковине паровозного котла. Металл обжигал ладони, но семинариста подгоняли звуки разгорающегося боя.

Откинув крышку люка, парень рывком подтянулся, наполовину высунувшись из люка. И будто нырнул с головой в мутную воду: кругом клубился жирный черный дым, удушливо проникающий в нос и глотку. Торопливо надвинув на лицо болтавшийся на груди респиратор, семинарист огляделся – и не увидел почти ничего, кроме каких-то мечущихся пятен. Воздух наполняли звуки беспорядочных выстрелов и чьи-то хриплые вопли.

– Зигфрид!!! – заорал он и изумился собственному голосу, словно захлебнувшемуся и задушенному грязной ладонью.

Черт – респиратор! Сорвав маску, закричал снова, стремясь перекрыть грохот выстрелов и череду взрывов:

– Зиг, ты живой?!

Вопрос, в общем-то, оказался риторическим, так как остался без ответа. Лишь боги вестов знают, где сейчас носит неугомонного воина, так как вряд ли в такой ситуации он отсиживается за броней каземата.

Прямо над головой ухнуло – и семинариста буквально швырнуло на крышу бронированного кожуха паровоза. Звон в ушах заглушил звуки боя. Это в его направлении бахнуло орудие носовой башни – большое спасибо, что не снесло голову! Пошатываясь, он поднялся на ноги, огляделся.

Налетевшим ветерком немного рассеяло дым, и то, что предстало взгляду, не принесло оптимизма. Краем глаза Книжник заметил движение в дымящихся развалинах какого-то домишки – похоже, в него попал снаряд из башенной установки «Дракона». При этом не добил неизвестного противника, так как из развалин довольно активно огрызались из чего-то крупнокалиберного. Пули вовсю колотили в скошенные борта броневагонов, правда, без особого результата. Визг рикошетов едва ли не заглушал звуки выстрелов.

А на броне уже вовсю хозяйничали чужие. Слегка оторопев, Книжник наблюдал за разношерстной группой из пяти особей, безуспешно пытавшихся вскрыть наглухо задраенные люки заднего вагона. «Особей» – потому что отсюда трудно было разобрать принадлежность врагов к какому-то из известных разумных видов. Вроде двуногие и двурукие, но двигаются как-то необычно – резко, порывами, какими-то прерывистыми движениями, как куры. Одеты в бесформенные серые балахоны и маски – вроде противогазных, только матерчатые, но с такими же круглыми очками-глазницами поверх. В руках какое-то совсем уж древнее оружие – длинноствольные винтовки, вроде английских «буров», и неказистые карабины с широкими щербатыми штыками. На головах у них были самые настоящие немецкие каски – заржавленные, потертые, словно пролежавшие много лет в могилах вместе с прежними, давно истлевшими хозяевами. Не исключено, что так оно и было, – по Земле бродит множество психов, занимающихся разграблением могил и поклоняющихся самым темным силам.

Вот они на кого похожи – на немецких солдат времен Первой Мировой войны! Такие же нелепые, анахроничные и жуткие, как сама война. Перед глазами слайдами мелькнули черно-белые фотографии из старинных книг – колючая проволока, пулеметы с водой, закипающей в раскаленных кожухах, и чудовищные, словно выползшие из фильмов ужасов, первые танки.

В лицо будто дыхнуло окопным смрадом смерти, и вспотевшая ладонь крепче сжала ладонь «маузера» – наследника все той же, давно сгинувшей эпохи. Толку от одного пистолета против пятерых громил со зверскими пушками да штыками! Одна надежда на Три-Три – если, конечно, до него не доберутся нападавшие.

Запоздало оглядевшись, семинарист торопливо пнул ботинком тяжелую крышку люка, захлопнув ее: если эти мерзавцы проникнут внутрь бронепоезда, тогда всем его пассажирам конец!

Правда, похоже, финиш сейчас придет ему самому: сразу три безликих головы повернулись в его сторону – все так же, по-птичьи. Уставились на него неподвижными стеклянными взглядами и стали медленно, как в кошмарном сне, приближаться.

Вскинув пистолет, Книжник затряс им, дрожащим голосом выкрикнул:

– Не подходи! Назад! Стрелять буду!

Отчего-то он не торопился открывать огонь. Мешал какой-то нерациональный страх – эти фигуры казались ему призраками, которых не берет пуля. Будто первый же выстрел разъярит этих вылезших из могилы монстров.

А монстры в касках уже надвигались, выставив перед собой сверкающие штыки, и слышалось даже их тяжелое дыхание под плотными масками. И тогда семинарист не выдержал – спустил курок. «Маузер» злобно рявкнул и непривычно подпрыгнул, едва не вырвавшись из ладони.