Килограмм молодильных яблочек

– Вот это я и хотела услышать, – облегченно вздохнула домоправительница и степенно удалилась по своим хозяйственным делам.

Яна задумалась о своих чувствах. Что кривить душой, она иногда вспоминала Карла. Да и какая женщина не была бы польщена вниманием такого аристократа, повстречавшегося ей на жизненном пути? Но требовать себе медаль за то, что она устояла перед Карлом, Яна не хотела. Ей было грустно, сердце Яны разрывалось. Ей часто снился один и тот же сон: она находится в запертой комнате замка Штольбергов. В той самой гостевой комнате, в которой она жила несколько дней. Шторы, балдахин над кроватью, накидки на креслах в комнате начинают самовозгораться на глазах. Яна мечется по комнате, подбегает к запертой двери и барабанит в нее кулаками что есть силы. Дверь не открывается, Яна задыхается в дыму. И когда уже вся комната объята пламенем, дверь внезапно распахивается, и сквозь дым и огонь Яна видит Карла. Князь в крови и весь перепачкан сажей. Он тянет к ней руки, Яна тоже протягивает ему руки. Ей надо сделать всего один шаг сквозь огонь… Яне было всегда так страшно во сне, что она просыпалась, так и не узнав, сделала она этот шаг или нет.

Однажды зимним вечером Яна с Ричардом собирались в ресторан на ужин в романтической обстановке, со свечами и живой музыкой. Агриппина Павловна вошла в их спальню и, с удовлетворением осматривая красивое вечернее платье Яны цвета спелого мандарина и блестящие золотые туфли, проговорила:

– Яна, к тебе пришли двое мужчин из чешского посольства.

Сердце Яны забилось, а щеки предательски покраснели. Ричард хмуро посмотрел на нее темными глазами, застегивая пуговицы на рубашке серебристого цвета.

– Пойдем, дорогой, узнаем, зачем к нам пришли, – предложила Яна, чтобы Ричард не думал, что у нее есть от него секреты.

Они вместе спустились в гостиную, где в кожаных креслах сидели двое мужчин в дорогих строгих костюмах. Они встали, и один из них спросил:

– Яна Карловна Цветкова?

– Да, это я! – лучезарно улыбаясь, ответила Яна, сверкая брильянтами в ушах.

– Прекрасно выглядите, – отвесил ей комплимент второй мужчина, с опаской косясь на мрачного типа, маячившего за плечом Яны.

– Спасибо.

– Я – Александр Владимирович, а это мой коллега Борис Дмитриевич. Мы работаем при посольстве Чехии в России. Нам была передана для вас посылка, представляющая историческую и музейную ценность. Все налоги, декларации и таможенный сбор оплатила чешская сторона.

– Распишитесь в получении, – сказал другой мужчина, протягивая Яне бланк с печатями.

Яна расписалась, и ей передали большой пакет в пергаментной бумаге. Мужчины попрощались и ушли. Ричард принес нож, вскрыл пакет. Он поставил подарок, присланный Яне, на трюмо и отошел к Яне. На них со старинного портрета с укором и печалью смотрела молодая женщина в белом платье.

– Паулина… – прошептала Яна.

– Вы знакомы? – удивленно спросил Ричард.

– Понаслышке, – отмахнулась Яна и подошла к картине.

Она провела по ее шершавой поверхности пальцем и заглянула на обратную сторону. Полотно было старое и в нескольких местах почерневшее от воздействия огня.

– Подлинник… – выдохнула Яна, – значит, в сокровищнице замка нашли тайник, в котором бывший распорядитель замка прятал похищенные полотна…

– Как интересно, – подошел к ней Ричард, – если эта картина подлинная, то она стоит больших денег. Это подарок твоего князя?

– Здесь записка, – сказала Яна, доставая сложенный листок бумаги, который был заткнут за позолоченную раму.

– Послание, по-видимому, носит личный характер, – предположил Ричард, тактично удаляясь, – я подожду тебя в машине. Кстати, какой неприятный взгляд у этой Паулины…

Яна дождалась, когда за Ричардом закрылась дверь, и развернула лист бумаги с гербовой печатью Штольбергов. Там было написано на русском языке ровным и четким почерком всего несколько слов:

«Неприкаянный дух Паулины, приносящий несчастья, покинул замок Штольбергов. Паулина не изменила мужу с пастухом, тем самым спася свою совесть. Только что теперь делать этому пастуху, который не может забыть Паулину?»

Ричард потушил сигарету, когда Яна села рядом с ним в машину.

– Едем? – спросил он.

– Да.

– Надеюсь, эта картина не займет почетное место в нашей спальне? – осторожно поинтересовался Ричард.

Яна посмотрела на его бледное, встревоженное лицо с уродующим левую щеку шрамом и улыбнулась, заметив тревогу и страдание в его темных глазах.

– Ты прав, дорогой, у этой Паулины отвратительный взгляд. Я отнесла эту картину в кладовку, пусть этот подарок полежит пока там.

– Ты не собираешься покинуть меня, чтобы владеть чешским поместьем?

– Я буду владеть, причем единолично, только твоим сердцем! Поезжай, Ричард, а то опоздаем к заказанному в ресторане ужину. Нас еще ждут великие дела!

– Не пугай меня! – поежился Ричард и тронул машину в путь.

Яна с удовлетворением отметила, как засияло радостью его лицо.