Киммерийский закат

— Основательный — так будет точнее. А все потому, что времени в обрез; нужно брать, все, что пока еще не взято другими. К слову, выселение дректрисы должно происходить деликатно. Заместителя подберешь сам.

— Найдем.

— Тогда с Богом. Да, как там Рамал?

— Рамал? — специально переспросил Курбанов, переводя взгляд на верховного советника. — В команду вписался. Замечаний нет.

— Ценный кадр.

— Я в этом уже убедился.

— Специально для тебя берег. — Рамал слушал все это, внешне никак не реагируя. Голова его была почтительно склонена. — А теперь — о главном, по поводу чего я как раз собирался тебе звонить. В какой готовности твой отряд «киммерийцев»?

— В полной боевой.

— Машины прибудут к двадцати одному ноль-ноль. К этому времени весь отряд, включая женщин-снайперов, должен быть готов к переброске в Дорос, на объект «Заря».

— Отряд будет готов.

— Дальнейшие инструкции получите непосредственно на объекте. Надеюсь к тому времени вернуться из Москвы. Все, конец связи.

38

Почти с отвращением отбросив папку на край стола, так что по инерции она слетела на приставной столик для посетителей, главный кагэбист страны навалился грудью на стол и закрыл глаза. Как бы ему хотелось сейчас уснуть, но с таким расчетом, чтобы проснуться уже дней через десять, когда весь этот кошмар с путчем и хождением по граням гражданской войны наконец-то завершится. Впрочем, хватит ли для этого десяти дней — в этом уверенности у Старого Чекиста не было.

— Товариш генерал, — возник в двери кабинета референт-адъютант, — к вам товариш Истомин, из ЦК партии. Он просит принять его.

Внутренне встрепенувшись, Корягин усилием мышц оттолкнулся от стола и привалился к спинке кресла. Только после этого он движением руки пригласил референта подойти поближе, что тот и сделал, предварительно прикрыв за собой двойную дверь. И тут же положил на стол папку из личного, кабинетного, архива шефа, содержащую досье на визитера.

Беглый просмотр ее как раз и помог Старому Чекисту вспомнить, что в свое время Истомин был разведчиком, умудрившимся долгое время поработать под посольским прикрытием в Англии, а затем и в двух других капстранах. Дворянских корней, прекрасно воспитанный и образованный полиглот, он мог претендовать на завидную карьеру в Министерстве иностранных дел или в разведуправлении. Но, вместо этого, защитив докторскую по каким-то там изыскам международных экономических связей, принял скромную должность руководителя экспертно-аналитической группы по этим самым экономическим связям при одном из управлений ЦК…

Впрочем, ни вполне обоснованное подозрение в том, что на Старой площади Истомин, по существу, формирует собственную, хорошо завулированную контрразведывательную группу, ни его участившиеся поездки за рубеж — сами по себе особого внимания Корягина не привлекли бы, если бы не малоприметное для непрофессионала обстоятельство. Один из цэкашных кротов госбезопасности, который выходил непосредственно на председателя, неожиданно поделился пустяшным, на первый взгляд, наблюдением: «Казалось бы, кто такой по цэкашной иерархии Истомин? Однако все завотделы и секретари, включая и секретаря Иващенко, представавшего в роли первого заместителя генсека, в последнее время перед ним не то что заискивают, а просто-таки лебезят».

Поэтому вопрос возникал вполне естественный: с чего бы это? Причем возникал теперь уже не только у «крота», но и у Старого Чекиста.

Напустив на Истомина своих гончих, главный кагэбист очень скоро выяснил: только в этом году Истомин засветился на четырех десятках конфиденциальных встреч с зарубежными делегациями, а также с представителями различных зарубежных фирм, представителями военного комплекса, отдельными финансистами и бизнесменами. К тому же он усиленно налаживает отношения со многими руководителями крупных отечественных предприятий, не брезгуя связями и с различными сделками криминального и полукриминального мира, в том числе и с подпольными миллионерами Средней Азии, Украины, особенно Крыма, и Закавказья…

Мало того, о нем ходят упорные слухи, как о главном распорядителе золота, финансов и всевозможной недвижимости партии; страшном и всесильном человеке, одинаково пользующемся поддержкой и партноменклатуры, со всеми ее силовиками, и криминальных авторитетов, со всей их уголовной братвой.

— Истомин уже здесь, в приемной? — никогда еще референт-адъютант не был свидетелем того, чтобы, заслышав о посетителе в приемной, всесильный шеф кагэбистов так напрягался и до такой степени понижал голос.

— Так точно. Вместе с ним — полковник, простите, уже генерал-майор Буров. Только что повысили в звании.

— Постой-постой, Буров?..

— Тот самый, из охраны президентской резиденции.

— Вспомнил, вспомнил… Из офицеров ГРУ, удачно подсаженных недавно Прорабу Перестройки, вместо нескольких наших же, примелькавшихся людей.

— …Которым Русаков к тому времени уже паталогически не доверял.

Озвучить свой вопрос «А с какой стати здесь этот генерал?» Корягин уже не решился, ввиду его бессмысленности. С таким же успехом он мог поинтересоваться, что привело сюда цэкашника.