Читаем Кинематограф Третьего рейха полностью

Подавляющее большинство снятых в этот период фильмов были черно-белыми. Длительная работа по созданию пленки, необходимой для передачи цветного изображения, принесла плоды позже, чем ожидалось. Для Третьего рейха прогресс в этом направлении был делом престижа — немцам было важно противопоставить собственные цветные картины американским аналогам, весьма совершенным с технической точки зрения. Первым цветным художественным фильмом в Германии — пока еще не полнометражным — стала комедия «Мушка» («Das Schönheitsfleckchen»)[101]

, выпущенная в 1936 году по системе «Оптиколор». Данный вариант утратил практическое значение после внедрения пленки «Агфаколор», значительно лучшей по своим характеристикам. В Третьем рейхе на ней сняли 9 картин, а перед окончанием войны в производстве оставалось еще 7, из которых лишь некоторые были завершены и впоследствии вышли на экраны (см. в приложении таблицу 17). Разумеется, в сфере цветных киносъемок Германия проявляла интерес к опыту США, и на складах страны лежали копии американских фильмов. Однако для допуска к ним требовалось личное разрешение Геббельса, особенно после 1941 года. Исключение не стали делать даже для Файта Харлана, работавшего над экранизацией шекспировского «Венецианского купца». В январе 1945 года Харлан получил необходимое разрешение и вместе со своей женой Кристиной Зёдербаум и оператором Бруно Монди посмотрел диснеевскую «Белоснежку», а также экранизации пьес «Сон в летнюю ночь» и «Ромео и Джульетта».

Помимо полнометражных картин, в Третьем рейхе производилось множество фильмов короткого и среднего метража (в довоенный период — 1,1–1,4 тыс. единиц ежегодно). Чтобы представить масштабы выпуска такого типа продукции в начале войны, мы по необходимости воспользуемся данными гитлеровского комитета киноцензуры. За первые три военных года через этот орган прошло следующее количество картин (включая полнометражные игровые — их число указано в скобках): за 1939 год — 2687 (118), протяженностью 1 млн 370 тыс. метров пленки; за 1940-й — 1617 (89), 903 тыс. метров; за 1941-й — 1607 (71), 967 тыс. метров. Число рассмотренных цензурой фильмов равнялось числу произведенных, но это не означает, что все они вышли на экраны. Большинство составляли ленты документального и просветительского типа, так называемые культурфильмы (Kulturfilme). Само понятие «культурфильм» в Германии трактовалось довольно широко. Иногда его употребляли и для обозначения разного рода произведений короткого метража — не только просветительских. Ежегодно снималось порядка 40–80 фильмов для школ[102]

и художественных лент для молодежи, включая сказки и мультфильмы[103]
.

Документальное кино

Выпускавшиеся в Третьем рейхе документальные фильмы были предназначены главным образом для политической пропаганды в широком понимании этого слова. Цель ее состояла в том, чтобы трактовать различные явления и события в духе гитлеризма, а также формировать определенные мнения и убеждения по социальным и политическим вопросам. Перед документалистами стоял целый ряд задач, важнейшие из которых — прославление нацистской партии, донесение до граждан новостей о событиях государственной жизни, рекламирование успехов в области экономики, строительства, социальной сферы, науки, техники и спорта и, наконец, прямая пропаганда пересмотра границ, милитаризма и расизма. С 1939 года документальное кино было подчинено исключительно задачам военной пропаганды.

Особенно значимая роль в кинодокументалистике отводилась так называемым историко-документальным фильмам. Хотя историческая документация — зачастую фальсифицированная и всегда подаваемая в тенденциозном ключе — представляла основное содержание этих работ, ее задача состояла в предоставлении вспомогательных аргументов для обоснования текущих действий правительства. Такую же пропагандистскую цель преследовали и художественные фильмы на исторические темы, на которых, впрочем, мы еще остановимся. В этой же части мы уделим внимание тем историческим фильмам, которые в нацистской Германии рассматривались как документальные.

Перейти на страницу:

Все книги серии Кинотексты

Хроника чувств
Хроника чувств

Александр Клюге (род. 1932) — один из крупнейших режиссеров Нового немецкого кино 1970-х, автор фильмов «Прощание с прошлым», «Артисты под куполом цирка: беспомощны», «Патриотка» и других, вошедших в историю кино как образцы интеллектуальной авторской режиссуры. В Германии Клюге не меньше известен как телеведущий и литератор, автор множества книг и редкого творческого метода, позволяющего ему создавать масштабные коллажи из документов и фантазии, текстов и изображений. «Хроника чувств», вобравшая себя многое из того, что было написано А. Клюге на протяжении десятилетий, удостоена в 2003 году самой престижной немецкой литературной премии им. Георга Бюхнера. Это своеобразная альтернативная история, смонтированная из «Анны Карениной» и Хайдеггера, военных действий в Крыму и Наполеоновских войн, из великого и банального, трагического и смешного. Провокативная и захватывающая «Хроника чувств» становится воображаемой хроникой современности.На русском языке публикуется сокращенный авторизованный вариант.

Александр Клюге

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
Герман. Интервью. Эссе. Сценарий
Герман. Интервью. Эссе. Сценарий

«Проверка на дорогах», «Двадцать дней без войны», «Мой друг Иван Лапшин», «Хрусталев, машину!» – эти фильмы, загадочные и мощные, складываются в феномен Алексея Германа. Его кинематограф – одно из самых значительных и наименее изученных явлений в мировом искусстве последнего полувека. Из многочасовых бесед с режиссером Антон Долин узнал если не все, то самое главное о происхождении мастера, его родителях, военном детстве, оттепельной юности и мытарствах в лабиринтах советской кинематографии. Он выяснил, как рождался новый киноязык, разобрался в том, кто такие на самом деле Лапшин и Хрусталев и чего ждать от пятой полнометражной картины Германа, работа над которой ведется уже больше десяти лет. Герои этой книги – не только сам Герман, но и многие другие: Константин Симонов и Филипп Ермаш, Ролан Быков и Андрей Миронов, Георгий Товстоногов и Евгений Шварц. Между фактом и байкой, мифом и историей, кино и литературой, эти рассказы – о памяти, времени и труде, который незаметно превращается в искусство. В книгу также включены эссе Антона Долина – своеобразный путеводитель по фильмам Германа. В приложении впервые публикуется сценарий Алексея Германа и Светланы Кармалиты, написанный по мотивам прозы Редьярда Киплинга.

Антон Владимирович Долин

Биографии и Мемуары

Похожие книги

«Рим». Мир сериала
«Рим». Мир сериала

«Рим» – один из самых масштабных и дорогих сериалов в истории. Он объединил в себе беспрецедентное внимание к деталям, быту и культуре изображаемого мира, захватывающие интриги и ярких персонажей. Увлекательный рассказ охватывает наиболее важные эпизоды римской истории: войну Цезаря с Помпеем, правление Цезаря, противостояние Марка Антония и Октавиана. Что же интересного и нового может узнать зритель об истории Римской республики, посмотрев этот сериал? Разбираются известный историк-медиевист Клим Жуков и Дмитрий Goblin Пучков. «Путеводитель по миру сериала "Рим" охватывает античную историю с 52 года до нашей эры и далее. Все, что смогло объять художественное полотно, постарались объять и мы: политическую историю, особенности экономики, военное дело, язык, имена, летосчисление, архитектуру. Диалог оказался ужасно увлекательным. Что может быть лучше, чем следить за "исторической историей", поправляя "историю киношную"?»

Дмитрий Юрьевич Пучков , Клим Александрович Жуков

Публицистика / Кино / Исторические приключения / Прочее / Культура и искусство
Бесславные ублюдки, бешеные псы. Вселенная Квентина Тарантино
Бесславные ублюдки, бешеные псы. Вселенная Квентина Тарантино

Эта книга, с одной стороны, нефилософская, с другой — исключительно философская. Ее можно рассматривать как исследовательскую работу, но в определенных концептуальных рамках. Автор попытался понять вселенную Тарантино так, как понимает ее режиссер, и обращался к жанровому своеобразию тарантиновских фильмов, чтобы доказать его уникальность. Творчество Тарантино автор разделил на три периода, каждому из которых посвящена отдельная часть книги: первый период — условно криминальное кино, Pulp Fiction; второй период — вторжение режиссера на территорию грайндхауса; третий — утверждение режиссера на территории грайндхауса. Последний период творчества Тарантино отмечен «историческим поворотом», обусловленным желанием режиссера снять Nazisploitation и подорвать конвенции спагетти-вестерна.

Александр Владимирович Павлов

Кино
Знак Z: Зорро в книгах и на экране
Знак Z: Зорро в книгах и на экране

Герой бульварных романов и новелл американского писателя Джонстона Маккалли, прославленный персонаж десятков художественных фильмов и телесериалов, вот уже почти столетие притягивает внимание миллионов читателей и зрителей. Днем — утонченный аристократ, слабый и трусоватый, ночью он превращается в неуловимого мстителя в черной маске, в отважного и мужественного защитника бедных и угнетенных. Знак его подвигов — росчерк шпаги в виде буквы Z. На экране имя Zorro носили знаменитые актеры нескольких эпох: Дуглас Фербенкс, Тайрон Пауэр, Гай Уильямс, Ален Делон, Энтони Хопкинс, Антонио Бандерас. У вас в руках первое русскоязычное и одно из самых полных в мире исследований литературного и кинематографического образа благородного калифорнийского разбойника Зорро. Эта работа продолжает проект издательства НЛО и журналиста Андрея Шарого «Кумиры нашего детства», начатый книгами «Знак 007: На секретной службе Ее Величества», «Знак F: Фантомас в книгах и на экране» и «Знак W: Вождь краснокожих в книгах и на экране».

Андрей Васильевич Шарый

Публицистика / Кино / Документальное