Kingpin

«Прекрати взламывать. Сейчас же» — сказал он.

Макс пробормотал извинения. Тим переключился на линию с системным администратором и радостно сообщил, что нападение было остановлено.

Жалоба удивила и смутила Макса – если его цели знали, что он хороший парень, тогда и нет никаких проблем из-за безобидного проникновения. «Макс, ты должен получить разрешение» — пояснил Тим. Он дал ему жизненный совет. «Просто представь, что все смотрят на тебя. Это отличный способ убедиться, что ты делаешь все правильно. Если бы я стоял рядом или твой отец, чувствовал ли ты тоже самое, когда все это делал? Что бы мы сказали?»

Если и была вещь, которую Макс упустил в своей новой жизни, то это было бы отсутствие партнера, с которым можно было поделиться. Он познакомился с 20-летней Кими Винтерс на рейве «Warmth», который проходил на заброшенном складе. Макс был главным на сцене, танцуя с удивительной грацией; он крутил руками как Бразильский танцор огня. Кими — студентка общественного колледжа и бариста на полставки, с ногами короче, чем у Макса. Она расхаживала в бесформенной черной толстовке унисекс, которую любила одевать при выходе в свет. Но если приглянуться, она была определенно очень милой, с щечками, как наливные яблочки и с кожей цвета меди как у ее корейской мамы.

Тусовки в «Голодном Доме» были легендарными и когда Кими появилась в гостиной она была заполнена десятками гостей из клавиатурной касты силиконовой долины – программистами, системными администраторами и веб-дизайнерами перемешанными под стеклянной люстрой. Макс засиял когда увидел её. Он провел для нее экскурсию по дому, указывая на атрибутику добавленную Голодными Программерами.

Экскурсия закончилась в спальне восточного крыла «Голодного Дома». При всем величии дома, комната Макса была как келья – никакой мебели, кроме футона (японский хлопчатобумажный матрац) на полу, никаких удобств за исключением компьютера. Для вечеринки Макс направил синий и красный прожекторы на бутылку мятного шнапса (это был единственный его порок). Следующим вечером Кими пришла на ужин, в вегетарианском меню которого, содержалось только одна позиция – сырое тесто. Макс порезал остатки печенья и подал со шнапсом. В конце концов, почему бы не съесть сырое тесто на ужин, раз нет других вариантов?

Кими была заинтригована. Максу нужно так мало для счастья. Он прям как ребенок. Когда вскоре после вечеринки наступил День рождения Макса, она послала ему в офис в MPath коробку украшенную шариками и Макс был тронут до слез таким жестом. Она была девушкой его мечты, как сказал он ей позже. Они начали думать о том, чтобы начать жить вместе. В сентябре, хозяин «Голодный Дом», недовольный владением особняка программистами, вернул себе его и после прощальной тусовки их общий дом рассеялся по всему Bay Area. Макс и Кимим осели в Маунтин-Вью, в тесной студии баракоподобного комплекса на 101-ом шоссе, перегруженной транспортной артерии Силиконовой Долины.

Макс возобновил свою работу на ФБР и его призрак IRC привел его к новой возможности – стать white hat. На одном из каналов он подружился с человеком, который в Сан-Франциско открыл консалтинг-фирму и был заинтересован в участии Макса. Макс поехал в город, чтобы нанести визит Мэтту Хэрригану, ака «Digital Jesus» (Цифровой Иисус).

Хэрригану было всего 22. Он был одним из четырех белошляпых, кто поделился с Форбс своей историей в прошлом году. Он хитро использовал свои 15 минут славы и выиграл стартовый капитал для бизнеса — профессионального хакерского магазина в финансовом квартале Сан-Франциско.

Идея была проста: корпорации платили его компании Microcosm Computer Resources, чтобы она прогнала их сети через настоящие хакерские атаки и оформила детальный отчет сильных и слабых местах в безопасности. Бизнес «пентестинга» (теста на проникновение) – как это было названо – управлялся большой пятеркой бухгалтерских фирм, но Хэрриган мог поручится перед клиентами в том, в чем не могла ни одна из счетных контор: его опыт исходит из реальной практики взлома и он нанимает других бывших хакеров.

Расценки MCR были от 300$ до 400$ за рабочий час, сказал Хэрриган. Макс будет работать как субподрядчик, получая от 100$ до 150$. И делать две вещи, которые он любит делать больше всего на свете: взламывать и писать отчеты.

Макс нашел свою нишу. Оказалось, что его целеустремленность приспособила его к тестам на проникновение: он имел иммунитет к фрустрации, пробивая часами клиентские сети, двигаясь от одного вектора атаки к другому до тех пор, пока не найдется правильный путь.

С Максом, делающим реальные деньги в MCR, Кими бросила свою работу бариста и нашла себе более достойную работу обучения студентов аутистов. Пара переехала из крохотной студии в Маунтин-Вью в дуплекс в Сан Хосе. В марте они поженились в церкви при университете в Lakewood в Вашингтоне, где жила семья Кими.