Киноспекуляции

После успеха «Сестер» Де Пальма и Прессман сняли «Призрак рая», где Уильям Финли, бывший сосед Брайана по комнате в колледже, играл Призрака, а Пол Уильямс (да, низкорослый песнописец!) – злого продюсера Суона, списанного с Фила Спектора. Поначалу они собирались снять этот фильм со студией American-International Picture, где после «Сестер» Де Пальмой и Прессманом были весьма довольны. Но студия пасанула перед бюджетом, заявленным Де Пальмой, и режиссер с продюсером снова вышли в открытое плавание, авансируя производство деньгами, полученными за «Сестер». Потом они подцепили крупного застройщика по имени Густав Берн, который к тому времени вложился уже в три хоррора («Театр крови», «Психбольница», «А теперь начинается крик!»), и он подкинул им недостающие 750 000 долларов (хотя, очевидно, недоставало им больше, поскольку отказы по чекам членов съемочной группы приходили каждую неделю и производство постоянно было на грани остановки).

Но самым смешным в союзе Де Пальмы и Прессмана было то, что и «Сестры», и «Призрак рая» были выпущены компанией Pressman-Williams Enterprises. А это значит, что в создании «Призрака рая» участвовали оба Пола Уильямса

[68].

Я спросил Мартина, почему все-таки Войт не согласился. Он ответил: «Джон Войт – действительно замечательный актер, и мы с ним долго говорили на эту тему. И он даже всерьез задумался. Но после „Полуночного ковбоя“ [Войт] был большой звездой, и фильм, на который [продюсер Джонатан] Тэплин мог собрать всего 650 000 долларов, был для него шагом назад. Кроме того, в то время он работал с парнем по имени Пол Уильямс. Они были дружбанами. И если бы он и согласился на независимый малобюджетный фильм, то только на фильм Пола».

Дейзи Миллер

(Daisy Miller, 1974, реж. Питер Богданович)

Многие из американских антисистемных постшестидесятников пытались экранизировать работы больших писателей и драматургов. Майк Николс брался за Эдварда Олби, Джозефа Хеллера и Джулса Файфера. Фрэнк Перри перенес на экран «Играй как по писаному» Джоан Дидион. Артур Пенн снял «Большого маленького человека» по книге Томаса Бергера. Пол Мазурски сделал современные версии «Бури» Шекспира и романа Исаака Башевиса-Зингера «Враги: История любви». Хэл Эшби снял «Садовника» Ежи Косинского. Лучшим фильмом Ричарда Раша стала экранизация параноидального черно-комедийного романа Пола Бродера «Трюкач». А лучшим фильмом Ричарда Лестера – блистательная фарсовая версия «Трех мушкетеров» Александра Дюма (которую я считаю одной из величайших исторических постановок в мировом кино).

Их европейские коллеги зашли еще дальше. Джон Шлезингер экранизировал Томаса Харди и Натаниэла Уэста. Роман Полански – Шекспира и Томаса Харди. Франко Дзеффирелли всю свою карьеру построил на экранизациях Шекспира. Милош Форман снимал по Кену Кизи, Э. Л. Доктороу и сделал совершенно ужасную киноверсию «Волос» Раньи и Рэдо. Кен Рассел проворачивал свои фирменные фокусы с Д. Г. Лоренсом и Олдосом Хаксли (не говоря уже обо всех этих псевдобиографиях великих композиторов).

Однако когда за экранизации бралась киношпана, эти ребята хватались за более народное чтиво («Крестный отец», «Челюсти», «Последний киносеанс», «Кэрри», «Бумажная луна», «Ярость»). Все изменилось в 1980-е и 1990-е, когда вся «киношпана» повернулась к высоколобой литературе. Скорсезе экранизировал Эдит Уортон, Спилберг – Джеймса Балларда и Элис Уокер, Коппола вцепился в самый знаменитый роман Брэма Стокера, Пол Шредер снимал фильмы по Мисиме и Гарольду Пинтеру, а Де Пальма упал в грязь лицом, испоганив Тома Волфа, да так толком и не поднялся[69]

.

Но в 1970-е только один из них решился на прямую экранизацию классического романа: Питер Богданович, взявшийся за «Дейзи Миллер» Генри Джеймса. (Да, я в курсе, что Майкл Пай не причисляет Богдановича к «киношпане». А я причисляю.)

Что отличает фильм Богдановича от «Вдали от обезумевшей толпы», «Тесс», «Европейцев», «Эпохи невинности» и большинства других экранизаций классической литературы с претензией на театральный шедевр – это режиссерский подход. Всю первую половину фильма Богданович пытается превратить в комедию. «Дейзи Миллер» в его интерпретации пытается достичь (и достигает) того пулеметного уровня диалогов, что характерен для комедий Хоукса. Значит ли это, что персонажи просто говорят быстрее обычного?

Да.

Но Питер справлялся с плотным (и неимпровизированным) потоком комедийных диалогов с легкостью, недоступной своим ровесникам. (Только позднее Боб Кларк в серии фильмов про Порки явил такой же талант.) Надо признаться, фильм начинается довольно странно. Первая сцена между Уинтерборном (Барри Браун) и девятилетним братом Дейзи, Рэндолфом (Джеймс Макмёртри), по интонации довольно-таки неприятна. Понятно, чего хочет добиться Питер, но нельзя с уверенностью сказать, что у него получилось.