В конце третьей части «Потерянного рая» показана пресс-конференция «вест-мемфисской тройки», состоявшаяся сразу после того, как их выпустили из зала суда в соответствии с «признанием Элфорда». Тогда Джейсон сказал, что поначалу он категорически отказался от этой сделки с правосудием, потому что хотел бороться за полное оправдание. Но все-таки ему пришлось согласиться ради Дэмиена, которого могли убить. А Дэмиен сказал, что, конечно, это не лучший исход, но все-таки они на свободе, и он очень благодарен Джейсону. И они обнялись. И все захлопали.
Вполне можно себе представить, как это происходило. Адвокаты объясняли Дэмиену: «Конечно, через год будет суд. Конечно, мы его, скорее всего, выиграем. Но до суда тебе еще больше года сидеть. Ну и потом, черт его знает. А вдруг все-таки выиграют они. Тогда тебя уже точно убьют. И никакого спасения. А так свобода – прямо сейчас. Конечно, с точки зрения закона вы чадоубийцы. Но ведь в это давно уже никто не верит. Конечно, вы не сможете никого осудить за то, что с вами сделали. И не получите никакой материальной компенсации. Но, с другой стороны, зачем вам она? Вы ведь теперь знаменитости. О вас знает весь мир. Третью часть „Потерянного рая“, скорее всего, номинируют на „Оскара“».
За что-то мы все осуждены на смерть. Мы готовы пойти на сделку с судом: мы давно уже признали свою вину. Только где этот суд?
«Лестница». Суд как спектакль
Суд открылся речью прокурора. Прокурор был печальным человеком в мешковато сидящем костюме. Он начал несколько театрально: «Леди и джентльмены! Это дело о личинах и маске. Оно о вещах, которые не те, чем они кажутся…» Подсудимый – пожилой, коренастый, крепкий на вид мужчина с живыми глазами за толстыми стеклами очков – сидел в первом ряду.
По обе стороны от него разместились его адвокаты. Второй ряд прямо за его спиной занимала семья подсудимого. Младший брат – симпатичный человек интеллигентного вида. Затем два взрослых красавца сына с широкими плечами и голливудскими челюстями. И рядом с ними две худенькие длинноносые девушки, приемные дочери подсудимого.
В следующем ряду чуть в стороне сидела семья жертвы: две ее сестры, крупные крашеные блондинки, и дочь одного возраста с падчерицами подсудимого, чем-то на них похожая. Совсем недавно эти люди считали себя одной семьей. Теперь они злейшие враги. То, что они находились в зале суда так близко друг от друга, придавало действию очень интимный характер. А отсутствие решеток, конвоя и вообще чего-то мало-мальски напоминающего скамью подсудимых, заставляло забыть о том, что шел суд по делу о преднамеренном убийстве.
Все это походило на камерную театральную постановку, если бы не одно существенное отличие: настоящие зрители, для которых разыгрывался спектакль, сидели на сцене. Там возвышалось судейское кресло, которое занимал моложавый, немного плутоватый на вид чернокожий мужчина в мантии, с жиденькой курчавой бородкой. Рядом с ним находилась скамья присяжных. Присяжными были усталые помятые дядьки и тетки средних лет. Состав коллегии присяжных примерно отражал расовую демографию штата Северная Каролина. Восемь черных, четверо белых.
Это для них, для людей, сидящих на сцене, в зале разворачивалось тщательно организованное действие, в котором прокуроры, адвокаты, судебные эксперты, свидетели, подзащитный были только исполнителями. Это они должны были решить, кем является подсудимый на самом деле. Понять, где личина, а где лицо. И где-то в зале были расставлены кинокамеры. Они снимали суд.
Книгам, спектаклям и фильмам, центром которых является судебный процесс, нет числа. В сущности, главным событием христианской цивилизации, ее началом является суд, завершившийся несправедливым приговором. Последователи обвиняемого до сих пор верят, что судом все и закончится.
Завороженность культуры судом объясняется просто: задуманный как механизм для установления справедливости, судебный процесс является наиболее захватывающей формой соревнования. Современный суд, и в особенности суд присяжных, – это состязание между защитой и обвинением, организованное в форме театрального спектакля. Цель суда присяжных состоит в том, чтобы двенадцать случайных людей, «людей с улицы», определили победителя. Выигрывает почти всегда сильнейший.
Но уголовный процесс, в особенности если речь идет о серьезном преступлении, – больше, чем спектакль. И больше, чем соревнование. Это единственное из современных зрелищ, где на карту может быть поставлена человеческая жизнь. Определяя виновность подсудимого, присяжный, как зритель гладиаторского боя, поднимает палец или опускает его.
После короткого вступления прокурор включил запись звонка подсудимого в службу скорой помощи в ночь на 9 декабря 2001 года. Если верить словам подсудимого, около двух часов ночи он нашел свою жену Кэтлин распластанной на нижних ступеньках черной лестницы их дома. Она плавала в луже крови. Когда приехала скорая помощь, Кэтлин была уже мертва.