Кинжал из плоти

— Мистер Логан, я полагаю, это формальности. Сведения, не подлежащие огласке, вы понимаете… Мне кажется, вы придаете излишнее значение факту наследования. И, вероятно, нельзя все цеплять за… за смерть мистера Вэзера.

Его явно что-то встревожило.

— Это нонсенс.

Он подавил тяжелый вздох.

— Тем не менее, мистер Логан, все равно вы вскоре узнаете пункты его завещания из газет.

Я прикурил сигарету. Конечно, у меня появился прекрасный повод вылезать из кожи вон, но в течение нескольких следующих минут я размышлял лишь о Глэдис и ее амурных делах. Джей — 58 лет; Глэдис, чуть больше тридцати, а по ее словам — 29. Сочная, смышленая женщина и пожилой мужчина с трубкой во рту и домашних тапочках. Глэдис утверждала, что почти ничего не помнит о вечеринке, а потом Энн сказала, что Глэдис обманывала меня.

— Думаю, вам известно, что мистер Вэзер два года назад вступил в повторный брак, — произнес Ганнибал.

Я кивнул.

— После брака Джей составил завещание. Вы знаете, я вел все его дела. Он не был таким состоятельным, как теперь, но все наследство приблизительно ровнялось 250 тысячам долларов. Завещание было составлено в пользу миссис Вэзер и его дочери Энн. По факту смерти 25 тысяч долларов должны быть переданы Энн при достижении 21 года. Остальное причиталось миссис Вэзер.

Я смахнул пепел в латунную пепельницу. Значит, Глэдис получала около 225 тысяч плюс накопления Джея.

— По каким-то своим причинам около двух недель назад мистер Вэзер составил новое завещание, — продолжал Ганнибал. — И теперь все наследство переходит к Энн.

— Что?

— Я был вынужден поправить его. Десять тысяч долларов мы отписали миссис Вэзер. А все прочее — его дочери.

В моем уме разрасталась гроздь вопросов. Почему? Почему две недели назад? Знает ли об этом Энн? Почему за две недели до того, как он был убит? Я затушил сигарету и спросил:

— Значит, Джей все оставил Энн?

Он кивнул.

— А миссис Вэзер и Энн знали о новом завещании?

— Да, — ответил он. — Тут не могло быть никаких секретов. Фактически обе они сопровождали его, когда он зашел отдать мне свои распоряжения.

— И это произошло ровно две недели назад?

— Чуть более того. Но две недели назад его завещание было оформлено и подписано. Другими словами, с того дня отменялось старое завещание. Теперь это законный документ. Кроме тех десяти тысяч долларов, о которых я говорил. И Энн стала единственной наследницей.

Это меняло всю картину. Я начал подумывать, что вопрос наследства не так уж важен в этом деле. Может быть, я слишком расстроился, когда ухватился за эту нить. Но слишком многое теперь теряло смысл — два наемника, например. Или купчая Джея. И передача магазина за день до того, как он умер; но прежде всего тот факт, что для убийства использовали мой револьвер. Как-то внезапно мне вспомнились детали и несоответствия, замеченные утром после сна. Я чувствовал нарастающую тяжесть. Мне предстояло многое узнать о смерти Джея и, возможно, еще больше о нескольких днях его жизни до того, как он был убит.

Я прикурил еще одну сигарету.

— Благодарю вас. Пользуясь случаем, если вы не возражаете, я хотел бы проверить кое-что еще.

Он молча сидел, разглядывая меня.

— Вспомните субботний вечер у Джея. Как я понимаю, вы были там в гостях.

— Да.

— Я уже беседовал с некоторыми из гостей, и у меня есть предчувствие, что это дело надо продолжать. Особенно меня интересует демонстрация гипноза. Скажите, не могли бы вы дать свою оценку лекции и выступлению мистера Бордена?

— Конечно. Я был там весь вечер как на иголках.

Он усмехнулся.

— Боюсь, я вообще мешал мистеру Бордену. Видите ли, я опасался выдать какой-нибудь профессиональный секрет под гипнозом.

Я кивнул, и он продолжал. Его история точно повторяла то, что я уже слышал. Джей подражал Гитлеру и готовил напитки под конец выступления; Глэдис вставала и садилась, когда Борден касался своего носа. Эйла, по словам Ганнибала, танцевала. Все то же самое.

— А Борден был с Джеем, когда тот готовил напитки перед окончанием встречи? — спросил я.

Ганнибал кивнул, и я задал следующий вопрос:

— Как долго они там находились?

Он, казалось, удивился, но ответил:

— Три-четыре минуты. Может быть, чуть дольше. Все же надо было приготовить девять напитков. Впрочем, я не обратил на это внимание. А что?

— Вы не помните, когда это происходило?

— Около полуночи. Мы еще посидели, поговорили с полчаса, а затем вечеринка закончилась. Но, на мой взгляд, мистер Логан, вы придаете некоторым вещам довольно странное значение.

— Да?

Я встал.

— Не буду больше отнимать вашего времени. А Борден действительно снимал внушения?

— Конечно. Он сделал это перед уходом.

— Тогда еще вопрос, мистер Ганнибал. Джей как-то объяснил вам причину изменения своего завещания?

— Нет. Я пытался дать ему время на обдумывание столь важного шага, но он этим не воспользовался. Джей казался абсолютно спокойным и, видимо, все решил. Фактически, я и говорил с ним на эту тему в тот вечер.

— Да? В ходе демонстрации гипноза?

Он улыбнулся.

— Нет, вряд ли тогда было уместно устраивать дискуссию. Я вернулся к нему, проводив домой мисс Стюарт.