Кипение

– В ближайшем будущем, Рейнхард Фейн начнет полномасштабную операцию по захвату трона, если уже ее не начал. А у вас в руках сейчас есть кое-что, при помощи чего можно воздействовать на этого человека и остановить его, – я поступал плохо и знал это. Своими словами, я предавал Рейнхарда, раскрывал его планы и, может так сложиться, что именно из-за меня он проиграет. А что если, благодаря моему предупреждению, Геннадию удасться убить брата, пока тот еще ничего не сделал? Сжав губы плотнее, я заранее знал, что Скарлатина возненавидит меня всем сердцем, если так случится. Лучше так, чем знать, что я составил приказ о ее казни и не смог спасти. Смотря на меня ледяными синими глазами, наследник думал. Ход мыслей вырисовывался морщинками на его лбу, переставшем быть гладким и безжизненным сразу после моих слов.

– У тебя есть доказательства твоих слов? – голос оказался точно таким же, изменений в нем не произошло, хоть я ожидал иного. Нехотя достав телефон, нахожу нужную запись и включаю успевшие записаться несколько секунд беседы двух младших братьев. Голоса Лео на записи нет, только слова Рейнхарда: “Но, именно оно. Законным способом никто из нас стать Императором не сможет, а значит, мы должны устроить переворот и одолеть Геннадия. Я не смогу вернуть прежнюю форму во дворце так, чтобы он не узнал об этом”. Я не дал записи дойти до конца, этих слов вполне хватало в качестве доказательства, по лицу собеседника и так стало понятно – он мне поверил. Подняв глаза, принц уставился на меня так, словно пожалел, что оставил где-то пистолет и не может пристрелить прямо тут. Какое-то время мы молчали, а в комнате воцарилась гробовая тишина. Часы показывали девятый час, времени прошло немного, но из-за напряженности разговора создавалось впечатление, словно мы беседуем всю ночь. Пусть я и пытался скрыть личность второго собеседника, но Геннадий вполне мог догадаться.

– Если вы не сможете ему помешать другим способом, то воздействовать на Рейнхарда можно только через девушку, – тут я запнулся, не желая выдавать Скарлатину Геннадию, но другого способа сохранить ей жизнь я не знал. Вот если бы наследник не видел ее тогда в тронном зале, но он уже знает в лицо блондинку, за которую так бился изгнанный принц.

– И ты хочешь предупредить меня об этом и просишь не казнить фаворитку под номером одиннадцать сорок семь в обмен на подписанный документ о неприкосновенности некой Скарлатины Лей Мортанс? – поинтересовался Геннадий таким тоном, словно спрашивая у меня, точно ли я уверен в своих желаниях, и не передумаю ли. Уверенно кивнув, я не хотел сейчас ничего говорить. Чувствовал себя ужасно, а в горле застрял противный ком, – у меня к тебе очень много вопросов, Алистер, и я думаю, сотрудники генерала будут очень тщательно их задавать. Неприкосновенность этой девушки, – он взял лист бумаги и потряс им, показав мне, – я, так и быть, обеспечу, даю тебе слово, но вот не казнить фаворитку одиннадцать сорок семь я не могу, она призналась, что участвовала в похищении Рэймонда, да и он сам подтвердил ее слова, – на мой удивленный взгляд и приподнятые брови Геннадий кивнул, – да, он вернулся домой. Гвардейцы нашли на одной из улиц города, – раз требования выполнили, само собой, что Дейзи отпустил похищенного Рэймонда. Слишком рано, но мужчину можно понять: перестраховался, – девушка будет казнена, и останавливать это я не буду.

– В таком случае, я должен рассказать вам еще кое-что, и прошу вас помнить, что вы дали слово в отношении Скарлатины, – я набрал в грудь воздуха и посмотрев прямо в глаза принцу Геннадию, рассказал о том, что за девушка сегодня была на площади и разговаривала с ним. Откуда она взялась, как попала во дворец и кем была прежде, все, что я знал про нее – стало известно наследнику трона. Когда я закончил, выражение лица мужчины не изменилось, только синие глаза пылали яростью и смотрели на меня так, словно он точно убьет меня прямо тут, голыми руками. Конечно, никто не узнает, что принц Геннадий не сдержал своего слова и не стал соблюдать наше соглашение о неприкосновенности, но это будет лично его выбор.

– Я позвал тебя сюда, потому-что хотел предложить выбор. Наблюдение за тобой не принесло результатов, ты оказался совершенно чист, по крайней мере, в течение того времени, что шпионы проводили свое расследование, и я честно собирался вернуть тебе титул и все то, что у вашей семьи было отнято, в обмен на одну услугу и твою верность. Однако своими словами ты подписал себе смертный приговор, ты ведь это понимаешь? – его слова больно резали по сердцу. Мое стремление и желание спасти Скарлатину привели к излишней спешке и все могло обернуться иначе. Иначе для меня, но, вероятно, не для нее. Осознав это, я не пожалел о содеянном и продолжил смотреть на Геннадия уверенным и стойким взглядом.