Кирилл Обломов и его невероятные миры

— А какая такая у меня должна быть реакция? — с простодушием спрашивает Катя.

— Сожгла бы нас всех и замок разрушила.

— Ещё не вечер, то есть — не утро, — шутит Катя.

Альмина сжалась, словно после удара, забрало с грохотом падает вниз, закрывая её испуганное лицо, поспешно вновь откидывает, смотрит настороженно, словно хорёк из-за кустов, но вроде как … усмехнулась.

— И всё же у тебя веснушки, — вновь с растерянностью повторяет она. — А знаешь, мы вас всех приглашаем в гости, — осторожно говорит она и смотрит на нашу реакцию.

Интересно, думаю я, чтоб настоящая дочка Морла ответила бы. Катя на миг задумалась.

— Какие гости, не забывайся? — неожиданно для всех нас с вызовом заявляет она.

— Я не это имела в виду, конечно, это мы гости на твоей земле, — растерянно мямлит Альмина, хотя мне в её голосе почудилась насмешка. — Верно, с дороги проголодались, путь от гнезда не близкий, а кругом пустоши, — вновь говорит она странные слова. — Не соизволите разделить с нами скромную трапезу? Этим вы сделаете нам великое одолжение. А тем временем великая колдунья свяжется с вашим батюшкой, может он даст кое какие указания на ваш счёт, — Альмина делает поклон и жестом приглашает нас к карете.

Сердце у меня бухается в пятки, вот скоро и раскроется наш обман. Смотрю, и Катя вздрагивает, на лице появляется испуг, но быстро прячет его за нахмуренными бровками, когда Альмина стрельнула исподтишка злым взглядом.

Ну, вот, придётся повременить с чужим двором. Только бы ноутбук кто-нибудь не нашёл, иначе не вернёмся домой. От этих мыслей продирает мороз, словно спину запорошило снегом.

— Так места в карете для всех не будет, — рискнул напомнить о себе я.

— Ты позволяешь им разговаривать? — удивляется Альмина. — Что-то ты на Фурию мало похожа, — напрягается она.

— Не твоё дело, — шмыгнула носом Катя, оторопевшая от её слов. Вот оказывается, за кого её держат.

Друзья обалдевшие смотрят на Катю, Игнат ехидно улыбнулся, Юра многозначительно кивает, а Витя почему-то расцвёл в улыбке. Что до меня, то в голов шарики заскочили за ролики.

— Конечно, конечно, — поспешно соглашается Альмина, но в глазах недоверие растёт с каждой секундой.

— Девочки, верхом поедете или к нам в карету? — слышится елейный голос высокой женщины. Тучный мужчина шумно высморкался, утёр выступивший пот с лица, толстые губы шлёпнулись друг о друга. Я с удивлением замечаю, он смертельно боится, даже больше, чем высокая женщина и Альмина. Хотя нет, Альмина не слишком и боится, верно, мысли кое-какие, насчёт нас появились, боюсь не в нашу пользу. Катя держит марку, но зная её, понимаю, сколько сил прилагает к этому. Дай бог, чтоб не сорвалась, а эта дрянь, в сияющих доспехах, замыкается в себе, на лицо наползает понимающая улыбка. Плохо, очень плохо, раскусит, как пить дать — раскусит.

— Так вы откушаете с нами или … у вас дела? — протяжно тянет она.

— Почему нет, надеюсь, всякой ерундой кормить не будите, — с вызовом отвечает Катя.

— Что вы, я знаю, что любят Фурии, молоденьких упырей, запечём в собственном соку, сушёных жаб к пиву, острую приправу из комаров и мух к человеческим почкам.

Витя зеленеет, отскакивает в сторону, его выворачивает наизнанку, Игнат бледнеет, Юра вытягивает шей, что твой Рождественский гусь, я отшатываюсь, меня начинает мутить также как и Витю.

Катя хватается за меня, бледнеет, под глазами тёмные круги, но находит в себе силы, почти твёрдым голосом заявляет:

— Всё это, конечно здорово, Алина, но с дороги я притомилась, немного выспаться надо, утром перекусим.

— Так кушать под утро, кошмары будут мучить, плохо принимать пищу перед сном, — Альмина смотрит с прищуром и даже на Алину не отреагировала.

— Не твоё дело, — Катя явно нервничает и с трудом держит себя в руках.

— Как скажешь, могущественная Фурия, — с насмешкой опускает глаза девочка в рыцарских доспехах.

Мы на гране провала, Альмина почти уверена, Катя не та, за кого выдаёт, но … сомнения у неё всё, же есть — это нас спасает.

— Будь уверена, несокрушимая Фурия, не успеет взойти Солнце, а колдунья сможет связаться с твоим бессмертным отцом, — ехидно улыбается она. — А звать то тебя как? — блеснув белоснежными зубами, спрашивает она.

— К-Катя, — заикаясь, говорит девочка.

— Как мило, такое человеческое имя, — Альмина склоняется в поклоне. — Прошу в карету, я рядом поскачу, а свита твоя пусть с рыцарями бежит. Я правильно говорю? — откровенно скалится Альмина, с лязганьем закрывает забрало на лице, властно вытягивает руку, рыцари, звеня железным обмундированием, с усилием запрыгивают на коней. Призывно звучит рог, высекая искры, колонна двинулась к замку.