Киса для дочи, или Зачем маме хвост?

– Мне двести шесть лет, из которых первые двадцать семь я прожил человеком. Ты, наверное, уже догадалась, что моя родина Финляндия, вот только той деревни, в которой я родился, уже давно нет. Так уж повелось, что самый оптимальный возраст для укуса от двадцати до двадцати пяти – в этом возрасте люди уже осознают себя достаточно взрослыми для принятия важных решений, но все ещё и достаточно гибкими, чтобы принять зверя. Чем старше, тем меньше вероятности выжить и не сойти с ума, младшие же зачастую не могут справиться со зверем и становятся дикими, от таких избавляются без сожалений. Мне повезло, впрочем, как и тебе. Марк младше меня на пять лет и его инициировали сразу же, как узнали, что я стал высшим – среди родственников шанс получить сильного зверя намного выше, а в то время наша стая была ослаблена военными действиями на территории Европы, и глава искал замену погибшим.

Мужчина ненадолго замолчал, словно окунаясь в воспоминания, я же пыталась представить – каково это – жить более двухсот лет.

– А ещё братья и сестры у вас есть?

– Нет, только мы.

– А почему ты одиночка? Давно?

– Да, уже почти пятьдесят лет. Я был главой стаи лет тридцать до этого, а потом Марк решил, что ему это нужнее и стал вызывать меня на поединок почти каждый год. Его всегда злило, что я стал оборотнем раньше него, а он лишь только потому, что он мой брат, вот и старался доказать, что он ничем не хуже… Вот только к тому времени я и сам понял, что мальчишка вырос и дал ему возможность проявить себя – глава он неплохой, единственное что от самоуверенности до сих пор никак не может избавиться… – Эрик скривил губы в саркастичной улыбке и скосил глаза на меня. – Он до сих пор не научился отступать.

– Ничего, научу.

– Хм… так вот пятьдесят лет назад я объявил о том, что планирую стать одиночкой и передам стаю сильнейшему. И конечно же им оказался Марк. Я же… мы отправились путешествовать.

– Мы?

– Я и Эмма.

– М-м-м… – почему-то расспрашивать про эту мифическую Эмму я не хотела, похоже, не только мне не хотелось о ней говорить – Снежок тоже замолчал и лишь сжал губы в тонкую полоску.

Я знала, что терять близких очень больно, папы не стало уже два года как, но мне до сих пор было тоскливо его вспоминать, что уж говорить об Эрике… единственная пара.

– А дети у тебя есть?

– Нет. У оборотней очень редко рождаются дети и далеко не у каждой пары… поэтому они неприкосновенны. И твои особенно.

– Что? Почему? – напрягшись, нахмурилась и требовательно посмотрела на мужчину.

– Ты высшая.

– И? Эрик! Продолжай же!

– Они твои ближайшие родственники…

– Да, ни за что! – я прекрасно поняла, на что он начал намекать и тут же угрожающе ощерилась, проснувшись окончательно и бесповоротно.

– Тихо… не шипи… – успокаивающе погладив меня по спине, Эрик покачал головой, словно укоряя меня за несдержанное поведение. – Только после двадцати лет. Причем им дадут право выбора, предварительно подготовив и протестировав. До этого времени они будут находиться под защитой Совета, они слишком ценны, чтобы допустить то, что произошло с тобой. Не бойся, если бы была хоть малейшая угроза, я бы увез вас отсюда сразу же. Марк тоже не посмеет – наказание одно, смерть.

– Правда? Тогда… и никто?

– Никто.

– А Вик?

– Ему уже двадцать семь. К тому же он мужчина… им сложнее. Только по решению Совета и его добровольному согласию.

– Понятно… ладно, пойдем наверное, что-то я подмерзла от такой информации, – задумчиво покачав головой и решив обдумать все позже, нашла глазами сынульку, третировавшего качели и отправилась его от них отрывать.

Сказать легко, но вот сделать… только после того, как я в третий раз пообещала, что мы действительно едем в игровую, Тимошка дал себя увести и посадить в машину.

Раздев и сдав мелкого на час, сами отправились за продуктами – утром я не завтракала и уже основательно хотела есть, поэтому снова поручив Эрику катить тележку и быстренько набросав список в уме, заполняла её под завязку. И когда мы это всё съедать успеваем? Сама в шоке!

В следующем отделе, покосившись на рыбу, кинула задумчивый взгляд на мужчину – просить, не просить? Просить, однозначно!

– Эрик? А ты нам сегодня обед приготовишь? М?

– Ты приглашаешь меня к себе?

– Ну… на обед. Если приготовишь.

Рассмеявшись от моей наглости, оборотень согласно кивнул головой и я, расплывшись в улыбке, тут же взяла и рыбу. Какой же он лапа… дал бы ещё барсика потискать…

Пока расплачивались на кассе, не удержалась и съела мороженое – сил терпеть уже не было, зря я всё-таки не позавтракала, причем ещё и осуждающий взгляд Эрика на себе словила. Пожав плечами, изобразила виноватое лицо, ну что поделать, вот как-то так.