Кисть и пистолет. Мое сердце пусто

… Прибыли, подъехали в полвторого. Первая машина, как я и предполагал, остановилась в сорока футах от дома, двое мужиков выскочили и сразу стали поливать дом из автоматов. Следом выбрались еще двое, но правый не успел сделать ни одного выстрела. Джордж застрелил обоих, находящихся справа от машины. Но отец успел подстрелить только самого первого, выбежавшего по направлению к дому. Я в это время прикончил водителя второй машины, сделал два выстрела по бензобаку, но он разгорелся не сразу. Выбежал из-за кустов, обогнул машину сзади и застрелил пассажира, который и не пытался отстреливаться. Бензобак взорвался, и меня отбросило в сторону. Я только успел заметить отца, вылезающего из кустов. Больше ничего не видел.

Остальное мне рассказал Джордж, когда я пришел в себя. Отец, выбравшийся из кустов, чтобы видеть последнего из бандитов, попал под его очередь. Убийца заскочил в машину, и тут же был застрелен Джорджем. Джордж бросился к отцу, но тот уже не дышал – в грудь, не защищенную бронежилетом, попали три пули. Теперь он побежал ко мне, но я уже сам поднимался, пытаясь прийти в себя. Мы ничего не трогали, вызванные Джорджем из пожарно-спасательной станции мужики прибыли через пять минут. Станция от нашего дома всего в трети мили на Блейн-роуд. Констатировали смерть отца и потушили продолжавшую гореть машину.

Вызванный из Тилламука шериф округа, приехавший с коронером, с неодобрением осмотрел сгоревшую машину, разрешил занести тело отца в дом, начал с пристрастием расспрашивать меня. Трупы бандитов не разрешил трогать до приезда следователей. Одновременно он позвонил в Сейлем – столицу штата. Было уже пять утра. Там ему ответили, что бригада следователей будет на месте часа через три-четыре. И началась тягомотина. Выражение лица шерифа не обещало мне ничего хорошего. Ему явно хотелось заявить: «Чего ты приперся сюда, да еще притащил такой хвост?» Но спрашивал совсем другое:

– Зачем вы застрелили пассажира второй машины, ведь у него не было оружия?

– Откуда мне было знать, есть ли у него ствол? Меня приучило правительство сначала стрелять в явного врага, а потом интересоваться, что он собирался сделать.

– Но вы не могли знать, является ли он врагом.

– Ну да, приехала веселая компания, на радость нам решила пострелять по окнам – устроить для нас фейерверк. Нужно было пригласить их выпить с нами бурбон?

– Когда это правительство вас учило?

– Восемь лет отбарабанил на дядюшку Сэма. Сержанты меня хорошо выдрессировали. Хотите посмотреть на результаты дрессировки?

Так как он ничего не ответил, я вынес из дома и показал ему «Серебряную звезду» и «Пурпурное сердце с дубовой веткой»:

– Два раза в жизни ошибался, не нажимал вовремя на спусковой крючок. Больше не хочется подставляться под пули или нож. Остальные подарки дяди Сэма вам показать?

Думаю, он великолепно знал, что означает дубовая ветка на «Пурпурном сердце», потому что взгляд его немного смягчился.

– Не кипятись. Но Адам был моим другом, обидно, что он погиб в такой нелепой схватке. Мы с ним вместе служили, много лет знакомы. Да и тебя я видел совсем маленьким. Только зачем ты притащил сюда такой хвост…

– Думаете, мне не жалко отца? Сам теперь виню себя, что приехал сюда, не догадался выбросить телефон.

– Ладно, об этом мне не нужно знать. Приедут фбрщики, им и расскажешь.

– Что, уже едут?

– Да, скоро должны быть. Семь трупов – такое у нас в штате редко бывает.

Почему-то шериф не задавал вопросы Джорджу, и тот смог приготовить всем кофе и яичницу. Завтракали молча. А там и следователи приехали. С ними добрался агент ФБР. Естественно, сразу же взялся за меня:

– Господин Линдгрен, не расскажете мне, как связаны нынешние события с инцидентом в Нью-Олбани?

Вот черт, успел покопаться в базе и нашел зацепки. Одну или несколько? Пока мне неизвестно.

– Я не очень понимаю, о чем вы говорите?

– Я говорю о смерти трех членов банды из Бостона. Как передал мне шериф, очень вероятно, что эти шестеро тоже из Бостона.

– Простите, но я об этом не знал. – Не обязан я отчитываться перед ним, что мне успел рассказать отец.

– Странно, неужели ваш отец не рассказал вам о своей беседе с шерифом?

– Что-то я ничего не помню о такой беседе. Отец сказал, что нужно готовиться к нападению, вот мы и готовились.

– Пусть так. Ну а про сгоревших в машине трех господах из Бостона вы ничего не хотите мне рассказать?

– Я в Бостоне только раз был, сопровождал своего нанимателя. Ничего о каких-то сгоревших там в машине господах не слышал и не знаю.

– Нет, я говорю о случае в Нэшвилле. Вы в это время жили там.

– Извините, но когда я там был, ничего об этом не слышал. Хотя, погодите, что-то писали в газете и по телевидению показывали. Да, помню, что-то там было. Но мне это не интересно.

– Совсем не интересно?

– Я слишком многого насмотрелся на службе в морской пехоте, не люблю сюжеты со смертями гражданских, кем бы они ни были.