Кит

–У него получилось! – кричал попутчик, вцепившись одному из бугаёв в горло. Рядом Н. увидел электро-гитару. Видимо, ей попутчик оглушил бугая. – следующая ступень эволюции – человек просвещённый!

Не понимая, что за бред несёт попутчик, Н. продолжил бежать. Вспомнив уроки физкультуры, он перемахнул через забор в один прыжок и бежал до тех пор, пока не запрыгнул в Кита. Заведя мотор, он выехал на дорогу и не сбавлял газ до тех пор, пока не достиг своих родных мест. Сейчас руки тряслись с такой амплитудой, что казалось, заставляли вибрировать лобовое стекло Кита.

Добравшись до родного дома, Н. восстановил ровное дыхание, наконец успокоившись. Зайдя в дом и убедившись, что все спят, он включил свой ноутбук, подключил к нему наушники, вставил в него карту памяти, и начал просматривать файлы. Было очень много записей, некоторые трёхлетней давности. Н. открыл файл, на котором стояла сегодняшняя дата. В плохом фокусе был виден человек в кресле, в своём вечном халате и тапочках. На столике перед ним лежали несколько зелёных таблеток. Он принял одну из них, закрыл глаза и заулыбался. За последующие пять-семь минут фокус стал чётким, и в кадре можно было увидеть несколько человек, включая попутчика, которые сидели рядом с человеком в кресле. Некоторые из них тоже приняли по таблетке. Потом, резко встав с кресла, человек что-то произнёс. Звука не было, хоть Н. и прибавил громкость на полную мощность. Видимо, камера была с дефектом. Сняв халат, человек подбежал к своему мини-Горизонту и начал вглядываться в перископ.

–Действительно, размытый! – раздалось в наушниках резким звуком. Настолько громким, что Н. вырвал наушники, боясь оглохнуть.

Человек продолжил свой монолог, полный эмоций, но уже без звука : тот снова пропал. Схватившись за сердце, словно хотел вырвать его из груди, человек подошёл к креслу и вытащил из-за него гитару. Группа людей, которая уже плакала, начала аплодировать. Вот он, зажав аккорд, начал перебирать струны. Первая, четвёртая, вторая. Но выронив гитару из рук, человек упал на колени, снова схватившись за грудь, и, казалось, взглянул прямо через камеру на Н. взглядом полного не понимания, что вообще происходит. Кровь двумя маленькими струйками хлынула из носа. Глаза закатились, пожелав напоследок разглядеть как следует мозг, и человек рухнул на пол. Попутчик подбежал к телу и начал делать неправильный массаж сердца, надавливая ниже. Камера зашаталась, и последним кадром стал пол. Что было дальше Н. додумал сам. Кто-то из дома с красными окнами вызвал скорую, поступив, по сути, правильно. Но скорая принадлежала реальному миру, который давно хотел проникнуть в это место. И совсем не для того, чтобы его изучить. Ворваться, уничтожить, опечатать. Именно в такой последовательности он привык действовать.

–Вот тебе и молодость. – сказал Н., подумав о Вишенке. – Вот тебе и свобода. – сказал он уже подумав о себе.

Идея свободы, заключённой в таком образе жизни была мыльным пузырём, который лопнул при первом серьёзном контакте с реальным миром. Что теперь будет с ней? А с остальными? С попутчиком и Торой всё ясно – от двадцати лет за хранение и употребление. Но голоса Вишенки Н. в той какофонии не слышал. К тому времени она уже должна была быть дома. Что ж, в таком случае её повезло, но теперь с самокрутками с марихуаной придётся завязывать, как и с остальными своими привычками и убеждениями, если нет желания проповедовать их через прутья решётки. Ему стало жалко этих людей. Вполне безобидные, они были обречены с самого начала, хотя продержались без наручников на запястьях довольно долго. Но хеппи энд бывает только у главных героев, а все мы – второстепенные.

Дрожь в руках не оставляла Н. всю следующую неделю, а сон практически покинул его. Он вскакивал среди ночи, в холодном поту, боясь, что вот-вот окна его спальни разобьются и огромные ручищи вытащат его неизвестно куда. Но окна были целы, а за ними была тихая ночь, вакуум которой и не думали нарушать даже насекомые. Днём Н. искал себе работу, на которой работал до изнеможения. Он продолжал думать о Вишенке, но не рискнул поехать в ту сторону ещё раз. Руки перестали трястись, а сны начали быть садкими. Последний мыльный пузырь лопнул. Лето кончилось.

8.

В Большой Город Н. хотел отправиться на Ките, не смотря на все протесты матери. Та, оперируя в основном тем, что у него нет прав, требовала оставить ключи он Кита у неё. Н. же, хоть и очень слабо, но всё же возражал, заявляя, что поедет на сессию либо на Ките, либо не поедет вовсе. Сила его воли уже практически исчезла, когда в разговор вмешался отчим, и вступился за него. Условия были те же : если Кита увезут на штраф-стоянку, они не станут его возвращать. Н. согласился.