Китайский цветок

— Раньше субботы я к ней не попаду. Завтра на работе буду сидеть часов до восьми — у шефа совещание на половину седьмого назначено. Ой! — Она с испугом посмотрела на часы. — В контору даже не позвонила. Залесский разорется. Ладно, давай письмо составлять дедушке Слуцкому Ивану Антоновичу. Завтра напечатаю на компьютере и отправлю. — Она взглянула на висевший на стене кухни календарь. — Знаешь, давай просто напишем, что в субботу двадцать восьмого февраля мы ждем его в гости. Нам на подготовку… — Зоя медленно повела пальчиком, с обгрызанным под корень ноготком, по циферкам календаря, — полтора месяца. Сегодня среда. К Дашке в субботу поеду и, может, переночую у нее. Наговоримся — во! — Она провела по горлу ребром ладони.

2

Следующие два дня Зоя прожила, как в лихорадке. Картинка перед глазами была словно подернута туманом. На вопросы сослуживцев отвечала невпопад, не к месту смеялась, два раза носила шефу на подпись одни и те же документы и безуспешно отбивалась от дурацких вопросов Костика Лапы. Все его зажигательные планы на выходные дни резко и безоговорочно притушила. Сказала, что собирается в гости к сестре. На его предложение поехать к Даше вместе состроила такую возмущенную гримасу, что в конце концов он обиделся и отстал. Потом она все же решила, что расставаться с Лапой так раздраженно несправедливо. Он никогда больше не увидит ее в прежнем качестве, разве что на похоронах. Впрочем, можно ли в этом случае говорить о ее прежнем качестве, Зоя не была уверена. В пятницу, столкнувшись с ним в пустом холле, она нежно поцеловала его в губы, ласково потрепала по щеке и попросила на нее не сердиться. Лапа обиженно отворачивался, но вдруг резко притянул Зою к себе и часто задышал, глядя ей в глаза. Получилось как в мелодраме и, обострив чувства, придало смелости.

Решительное настроение усиливалось благодаря привычному оживлению, которое неизменно приносил конец недели. Работы в фирме было много, и выходных дней народ ждал с большим нетерпением. Дискотеки, ночные клубы, гости, стирка-глажка-уборка и сон до полудня — все, чему не было места в будни, наконец-то имело шанс осуществиться хотя бы частично.

Зоя поглядывала на часы. Рабочий день подходил к концу. Она привычно навела порядок на своем столе, поправила макияж и прикрепила к компьютеру лист бумаги со списком дел на понедельник. Шефу очень нравилась ее деловитость и аккуратность. И памятки, которые она клеила к компьютеру, тоже нравились. Однажды он даже сказал ей, что никогда раньше у него не было такой четкой и ответственной секретарши.

Зоя действительно хорошо работала. Никогда ничего не забывала и не путала. Большая строительная фирма с красивым названием «Золотое сечение» имела уйму поставщиков и деловых партнеров. Зоя знала их всех, держала в памяти десятки имен, со всеми находила верный тон. Последнее время шеф замыкал на нее много важных дел. Видимо, был уверен, что Щербакова не допустит ляпа. Она втайне очень гордилась и доверием Залесского, и умением организовать работу, и своими умными изобретательными мозгами.

Зоя знала, что никогда больше не сядет за этот стол, и памятку составляла неизвестно для кого, но уж точно не для себя. Но все должно быть как обычно. Это часть плана. Очень важная часть. В воскресенье она умрет — внезапно и трагически, и эту бумажку на компьютере все запомнят как завещание Зои Щербаковой.

Зоя испытывала странные чувства — смесь грусти, злорадства и даже сентиментальности. Ей вдруг захотелось приписать к своей памятке что-нибудь вроде «Да пошли вы все…», или «Не поминайте лихом, друзья!», или нарисовать смеющегося чертика у скорбной могилки…

Размышления на эту тему прервал шеф, попросив Зою зайти к нему в кабинет. Он очень спешил. Неожиданно для Зои собрался в командировку на строящийся объект и обратился к ней с очень личной просьбой — в понедельник утром поздравить жену с днем рождения, поскольку его еще не будет в Москве.

Оказывается, его Инночка приглядела что-то в ювелирном магазине, а он долго не давал «добро» на покупку. Ждал подходящего случая. Когда шеф сказал, что в сейфе для Инны лежат десять тысяч долларов, Зое стало понятно, почему он не сразу дал это самое «добро».

Неслабый подарочек, — в который раз позавидовала она его жене.

Ей, Зое, таких подарков никто никогда не дарил. Она быстро оценила в уме мелочевку, которую получала от своих мужчин. Калькуляция была удручающей — браслет из какого-то поделочного камня максимум за двадцать долларов, который подарил на Новый год Лапа, и флакончик французского парфюма от предыдущего любовника… Все остальное вообще в счет не идет.

Господи! Почему ей так не везет! Ну что особенного в жене шефа? Внешне совсем не лучше, а мозги явно набекрень. Иначе не вела бы себя как жирная гусыня. Где-то подцепила своего богатенького Залесского и думает теперь, что может на всех смотреть сверху вниз.

Дура! — решила Зоя.