Китэгра. Книга 4

Эльза ворча и бурча что-то, увернулась от ветки, получила в глаз веткой второй, издала злобный звук, ножкой топнула, и руки её нарисовали в воздухе Символ, полыхнувший огнём, что был невиден сейчас, в сгущающейся темноте. На сто метров по прямой, все нижние ветки, тихонько треща, начали увядать. Вот скукожились листья, начали падать вниз, затем с более громким и сухим треском, нижние ветки деревьев, принялись отламываться и падать туда же.

-Так-то вот. – Буркнула девочка, продолжая искать треклятые корни – урок подзатянулся и это начинало её допекать. Она прошла ещё несколько шагов, остановилась.

-Господи Иисусе… - Прошептала девочка, глядя на огромный бесформенный овал, растущий из ближайшего тополя. Овал сей покрыт корой, лежит на земле и массивнее самого дерева раз в десять. Это ладно, мало ли, бывает…, только вот из этого овала росли фиалки, одна роза, два тюльпана и сочащаяся гноем, человеческая рука…, которая исступлённо дрыгала пальцами.

Девочка поспешила сбежать отсюда спешным галопом и найти своего учителя – что-то не так с этим лесом, лучше поскорее убраться из него. Или, хотя бы, попросить Великого, держаться поближе к ним и не отлучаться дальше, чем на пару метров…

Он стоял на каменистой равнине, совсем один. В длинном плаще с капюшоном, надвинутым на глаза. Тонкие изящные пальцы сжимают древесный причудливо изогнутый посох, с ярко красным камнем на одном конце. Он просто стоял и ждал, видимо, пока его найдут. Причём ни кто-то там, а вполне конкретный Живой. Ветер трепал полы плаща, тот источал свет из начертанных на нём символов, свет становился чуть ярче, когда ветер становился сильнее.

С земли вокруг него, поднимался ядовитый пар – шёл обильный кислотный ливень. Но ни капли не упало вблизи пришельца из другого мира.

Перед ним возник монстр с алыми глазами, с косой в когтистых пальцах. Потоки дождя стекали по чернильно-чёрному плащу, по клыкам, оттопырившим серые губы, но не было пара, не оплывала плоть – для монстра с косой, дождь словно бы был обычным, из простой воды.

-Я не знал, что вы умеете скрывать переход, обходить датчики. – Прорычал монстр с косой.

-Гэллиам умеет всё. – Ответил он, Древний Охотник Дадриама. – А если что-то ускользнуло от него, он будет готов к этому, когда придёт снова.

Монстр молчал, ничего больше не говорил и Гэллиам. Это длилось недолго – он пришёл не ради праздной беседы, и не было на его душе ни капли радости. Гэллиам прошёл в этот мир и закрыл свой приход заклинанием, способным обмануть детища Науки, датчики созданные Учёными потомков Великих рас. Но действо то, не ускользнуло от внимания Великого, стоявшего на страже этого мира. Впрочем, возможно, заклинание на то и было рассчитано. Древний Охотник пришёл именно к нему. Он хотел что-то сообщить, и ему не нравилось, что именно его отправили с этим поручением. Для него, даже произносить это послание, было неприятно.

-Правила Охоты изменились. – Произнёс он, с такой горечью, что монстр…, не отреагировал вообще никак. А ведь слова отразились и в Душе мира – могучий маг Гэллиам, влиял на потоки, даже если не хотел этого. По потокам прошла волна боли. – Ты чудовище. Всё же, ты чудовище, вы все – чудовища… - Проговорил он, но не было ненависти, лишь боль, лишь грусть. – И всё же, как выходит…, я не могу и сейчас в это поверить, Великий Китэгра. И всё же, как оказалось, мы не лучше таких как ты. Мы тоже чудовища. Ты указал нам на это. Ты виноват в этом.

Они молчали некоторое время. Говорил только дождь, шелест его ядовитых капель, разносился далеко над этой равниной. Но ей было всё равно – она уже много сотен лет, терпела этот дождь.

-Прежде мы находили Тёмных и, найдя, убивали. Или они убивали нас. Теперь правила изменены. – Гэллиам ещё сильнее надвинул капюшон на глаза. И раньше видно было лишь кончик носа, а теперь и его не разглядеть. – Теперь мы находим и изучаем. Если Тёмный похож на тебя, мы отступим, даже если он попытается напасть на нас, в этом случае, мы должны отступить. Если он Зло, каким мы всегда считали Тёмных, всё остаётся по-старому.

-В этом нет ничего плохо. – Ответил Китэгра, скрипучий голос перекрыл шум дождя и заставил вздрогнуть Гэллиама – сейчас он так и рвался в бой. Ему хотелось напасть, почти инстинктивно. Ведь именно такими он видел Тёмных магов и Богов – злобными монстрами с когтями, клыками, серой кожей, мерзкими мотивами, с вечной жаждой убивать, какой в избытке был наделён Пожиратель, чьё тело избрал своей боевой формой, своим телом в битве, Великий Китэгра.