Китовый ус

— О тете Уте, значит, как на духу, так? — Костя на секунду остановился и поклонился Моте. — Что же, хотя бы для себя постараюсь выяснить, кто она. Представь себе, что ее знают все, но никто по-нас-то-я-ще-му! Это человек, окруженный легендами. Одни говорят, что она дочь какого-то богатого промышленника, другие — что она бывшая графиня. У нее был муж моряк, офицер, капитан первого ранга, который якобы застрелился, не отдав большого долга, то ли был убит на дуэли перед первой мировой войной, кстати, не простив кому-то нелестного отзыва о своей жене, то есть нынешней тете Уте. Кстати, настоящего имени я ее не знаю, Утя, ну и Утя, какое мне дело, что это значит. Одни говорят, что она дочь какого-то известного адмирала, чуть ли не Колчака, но это настолько нелепо и маловероятно, что даже камбала кривоглазая хохочет над такими слухами. Другие говорят, что до революции она жила в Петрограде, у нее было два сына-близнеца и готовились они стать тоже морскими офицерами, учились в военно-морском училище. Перед революцией сыновья-гардемарины, это было такое звание морское, с другими выпускниками вместе отправились в кругосветное плавание. Пока они шли вокруг шарика, на лучшей его части произошла революция, иными словами, отправились они из одного государства, а возвращаться надо было в другое. Начальник училища не спешил с возвращением, не принял сторону ни белых, ни красных под тем предлогом, что он не для них, а для России готовит морских офицеров. То ли Утя знала, что гардемарины должны были прийти в Одессу, то ли она оказалась здесь вместе с бежавшими буржуями, но во всяком случае она обосновалась здесь. После гражданской войны начальник училища хотел привести крейсер в Одессу, но он боялся и не понимал красных, да ему и не удалось бы это сделать. Потопили бы в пути. Да гардемарины не очень многие хотели возвращаться — в основном они были из семей потомственных морских офицеров. За несколько лет плавания они здорово намаялись — сами зарабатывали себе довольствие, нанимаясь матросами на другие корабли, работая докерами в портах. Короче говоря, на прощанье начальник училища, продав какому-то судовладельцу за бесценок старый крейсер, пошил оставшимся с ним гардемаринам форму, разделил деньги и отпустил на все четыре стороны. Кое-кто из гардемаринов вернулся на родину, вот тетя Утя якобы всю жизнь и ждет своих сыновей. Такая ходит о ней легенда.

— Сколько же ей лет?

— Можно сосчитать. Если верить легенде с гардемаринами, в семнадцатом году им было по семнадцать, пусть она вышла замуж в шестнадцать-семнадцать лет, как раньше было принято, следовательно, ей около семидесяти.

— Ей с трудом можно дать пятьдесят. В семьдесят лет так люди не выглядят, — убежденно сказала Мотя и опять подумала, что тетя Утя наверняка какая-то шпионка. — А у тебя с ней какие дела?