Китти. Следуй за сердцем

Тем не менее за этот день множество полок освободилось: специально приглашенная журналистка красноречиво расписала, сколь благотворно воздействие книг на индивидуума, насколько интереснее становится с ним общаться, насколько проще благодаря книгам находить общий язык даже с проблемными людьми, – чем зародила в присутствующих горячее желание немедленно обзавестись парочкой замечательных книг, дабы на собственных организмах испытать их благотворное воздействие. Мы с Каспером только и успевали записывать покупки и перевязывать книги ленточками, так что времени на разговоры, к моему постыдному облегчению, у нас не оставалось.

Какая-то старушка попросила Каспера достать ей сборник поэзии с верхней полки. Невозможно было им не залюбоваться в тот момент. Не только потому, что рядом с хрупкой миниатюрной женщиной рыжик выглядел еще более высоким, молодым и сильным, но и из-за того, как тепло и дружелюбно он с ней разговаривал. Как будто это его родная бабушка! И что мне могло понравиться в этом Маркусе? Вот же пример чистого сердца и доброго нрава! Эх…

Старушка тем временем получила свою книгу и бодро засеменила ко мне, пока Каспер отвлекся еще на кого-то.

– Вот, милочка, – она протянула мне книгу, улыбнулась, и все лицо ее покрылось веселыми лучиками-морщинками, – такой прекрасный молодой человек!

– Это да, – не стала спорить я, перевязывая покупку бордовой лентой, – Каспер замечательный…

– Повезло вам с супругом! – продолжала она. – И вы такая прелестная юная девушка! Совет вам да любовь!

– Э-э-м… спасибо. – Я издала неловкий нервный смешок. – Только Каспер мне не муж. Мы с ним вообще…

Я не закончила фразу и пожала плечами, но старушка, кажется, уже меня не слушала. Прощебетав на прощание что-то неразборчивое, она вышла в услужливо приоткрытую Карлом дверь. Я обернулась на Каспера и поймала его пристальный взгляд. И правда, «мы с ним вообще…».

Но я постаралась сразу же подавить досаду – не хватало еще испортить так хорошо начавшийся день. Каспер должен был вернуться домой тем же вечером, по уже знакомому мне маршруту: сначала на электричке в Брюссель, а потом прямым рейсом в Берлин. Я удивилась, что он приехал всего на день, точнее, даже на полдня, но он пояснил, что и так еле вырвался: была его очередь дежурить в клинике, однако Алиция, добрая душа, согласилась его подменить, при условии, что на ночное дежурство он все-таки вернется.

При упоминании Алиции я явственно скрипнула зубами, а Каспер это сразу же заметил.

– Что-то не так, Китти? – спросил он.

– Да нет, что ты, все в порядке, – фальшиво заверила его я и не без сарказма добавила: – Надо же, вы расстались, а эта Алиция все равно такая душка! Мне, наверное, недоступны столь возвышенные отношения.

– Ну, ситуация действительно нетипичная, – совершенно искренне согласился Каспер, аккуратно сматывая остатки лент и запечатывая получившиеся рулончики кусочком липкой ленты. – По крайней мере, насколько я понимаю. Говорят, бывшие редко остаются в таких дружеских отношениях после расставания. Но мне не с чем сравнивать: я никогда не страдал от одиночества, поэтому, кроме как с Алицией, ни с кем больше и не встречался… – На этом месте он осекся, а я поспешно полезла под стол, якобы для того чтобы убрать оттуда обрезки лент и упаковочной бумаги, скопившиеся за день, а на самом деле – чтобы он не видел, как я беззвучно, словно рыба, выброшенная на берег, хватаю воздух ртом, выпучив глаза.

Вот, кажется, и не понадобился разговор… Надо же, как интересно получилось. Но сейчас не время страдать по своей загубленной судьбинушке: я сделала пару глубоких вдохов-выдохов, собрала мусор и с непроницаемым, как мне казалось, лицом выползла из-под стола.

Каспер выглядел отрешенным и слегка угрюмым: он сосредоточенно раскладывал рулончики лент в деревянной шкатулке, но они скользили, рассыпались, в общем, всячески сопротивлялись. Рыжик с досадой буркнул себе что-то под нос, мне показалось, выругался, хотя крепких выражений мне от него слышать не доводилось, и захлопнул крышку. Когда я вылезла из-под стола, он повернулся ко мне, начал что-то говорить: «Китти, я…», но его прервал вернувшийся с улицы Карл с меловым штендером, специально приобретенным по моей просьбе, чтобы каждый день писать на нем какую-нибудь интересную цитату и таким образом привлекать покупателей. (На самом деле покупателей больше привлекали не цитаты, а рисунки, которыми я украшала доску: персонажи мультфильмов, пучеглазые единороги, а также лично выдуманные мной монстрики радовали их, словно печенья с предсказаниями. Некоторые даже признавались, что специально ради них по утрам делают крюк по нашей улице.) Прислонив штендер к моему рабочему столу, Карл посмотрел на часы и авторитетно произнес:

– Пэрри, тебе пора на вокзал, если хочешь успеть на самолет. Мы с Китти тебя отвезем, правда, Китти?

– Да, конечно! – как можно бодрее согласилась я: отказ выглядел бы крайне подозрительно и мог повлечь за собой вопросы, на которые я не имела ни малейшего желания отвечать.