Китти. Следуй за сердцем

Мадам на кухне затихла, и я уже пожалела о своей несдержанности: кто знает, как она относится к таким восторгам? Сейчас выдворит меня отсюда под палящее солнце.

– Тебе нравится душистый горошек? – настороженно поинтересовалась она, высунувшись из кухни.

– Очень! – храбро призналась я и добавила: – И кактусы в чашках!

Но честность моя была вознаграждена: хозяйка растаяла и впервые одарила меня благосклонным взглядом.

– У тебя хороший вкус, – авторитетно заявила дама. – Кстати, меня зовут Лиллá.

– О, по-итальянски «сирень», – заметила я, чем заслужила еще один одобрительный хмык от мадам. – А меня зовут Китти.

– Ну что ж, добро пожаловать, Китти, – отозвалась Лилла, возвращаясь к своему шуршанию на кухне. – Думается, мы сумеем найти общий язык. Будешь жареную картошку с салатом? – Кажется, она уже забыла о своем решении не кормить постояльцев.

– С удовольствием, спасибо. – Я решила избавиться от ложной скромности и отныне не отказываться от предлагаемых мне благ.

Закончив раскладывать свои немногочисленные пожитки в комнате, я направилась к хозяйке на кухню, где на сковороде уже шипела и изумительно при этом пахла румяная картошечка.

– Помочь вам? – вежливо поинтересовалась я.

– Да, можешь нарезать салат, овощи в холодильнике, – через плечо ответила мадам, непрерывно вороша деревянной лопаткой рассыпчатые золотистые ломтики.

Поскольку мне не было велено достать какие-то конкретные овощи, я решила рискнуть и соорудить салат на свой вкус: помидоры, огурчики и репчатый лук, ничего лишнего.

Лилла поглядывала на меня одобрительно; судя по всему, мне удавалось раз за разом предпринимать удачные шаги. Она накрыла на стол, рассыпала по тарелкам еще шипящий деликатес и, подумав, даже вытащила из холодильника бутылочку домашнего красного вина. Налила по чуть-чуть в два стаканчика и, подняв один, доверительно мне призналась:

– Я вообще-то не беру постояльцев, совсем не беру. Но ты хорошая девушка, Китти. И, мне кажется, ты не зря попала именно ко мне.

– Мне тоже так кажется, Лилла! – искренне ответила я и положила ей в тарелку большую порцию свежего салата.

Вино оказалось вовсе не вином, а гранатовым соком собственного урожая и приготовления: при доме у Лилла росло несколько каких-то чрезвычайно породистых гранатовых деревьев – предмет ее гордости и черной зависти соседей. Вообще в Петроваце гранаты как сорняки растут. Я больше привыкла к кленам, ну, или к вишням, а здесь – гранаты. Пока что деревья могли похвастаться только маленькими зелеными шариками, из которых, как я надеялась, вырастут роскошные плоды.

После позднего обеда (или раннего ужина?) Лилла занялась своими делами, а я опять вышла в город. Я надеялась, что к вечеру духота спадет, но ничего подобного: казалось, воздух был насыщен паром, как в сауне, а горы защищали побережье от малейшего ветерка.

Я прошлась по пляжу, но отдыхающие за день так взбаламутили воду, что на поверхности плавали целые мусорные островки. В крайнем левом углу бухточки виднелся вход в какую-то пещерку. Я прошла через него и очутилась на маленьком закрытом пляже, даже не на пляже, а просто в локации с шезлонгами и лесенкой меж двух скал, ведущей к морю.

Заплатив за аренду шезлонга, я оставила вещи на нем и окунулась в невероятную насыщенно-бирюзовую воду. Здесь отдыхающих было поменьше, так как не все были готовы пользоваться платными услугами, да и от основного пляжа локация была отгорожена скалами, так что вода была кристальной чистоты: на глубине больше моего роста виднелось дно с разноцветными камушками и шныряющими между ними рыбешками.

Волны попытались швырнуть меня на скалы, но я доплыла до буйка, вцепилась в него, чтобы перевести дух, и призадумалась. До сих пор меня подгоняла вперед потребность куда-то сбежать от мыслей о Каспере, потом – необходимость найти жилье, затем немного отвлекла оригинальность моей хозяйки, а теперь больше не осталось того, за чем можно было спрятаться. Как будто открылись все шлюзы в сознании. Тело сразу затрясло противной нервной дрожью, но я постаралась переключиться на тепло воды и солнечного света.

Я понятия не имела, что мне делать. Конечно, я рассердилась и наговорила лишнего. Конечно, Каспер не мог знать о том, до какого состояния я себя довела за эти несколько месяцев. Просто я слишком долго молчала. Не сказала Касперу о своих чувствах, не поинтересовалась его взглядом на наши отношения, только молча строила какие-то свои догадки и планы насчет него, не имея ни малейшего понятия, каково, собственно, его мнение по этому поводу.

Возможно, я была слишком холодна с ним и он решил, что мы только друзья. Возможно, я ему сначала нравилась, а потом он ко мне охладел. Нет смысла гадать. Мне просто нужно было с ним поговорить, как мне и советовали. Черт побери, да мне буквально все это советовали! Эх, что уж теперь…