Клад белой акулы

– Мы тоже, обсудив создавшуюся ситуацию, пришли к выводу, что уважающий себя специалист никогда не возьмет на себя обязательств, не зная их сути. И твоих заверений, Валентина, вполне достаточно. Мы готовы рассказать Жене все.

– Вот и отлично. Тогда я вас покидаю. – С этими словами госпожа Полянская встала из-за стола и вышла из гостиной, как всегда, проявив море терпения и такта.

– Я как старшая начну, пожалуй, – проговорила Валерия.

От моего внимания не скрылось, что сначала женщина дождалась, момента, когда за Валентиной закроется дверь.

– Мы с Ниной – правнучки богатого купца Замкового Трофима Захаровича. До революции прадед владел торговой компанией, которая работала как внутри страны, так и с заграничными партнерами. Жил в Самаре, имел роскошный дом. Владел несколькими пароходами, которые перевозили грузы по Волге. После революции компанию и торговый флот реквизировали. Нажитое имущество разграбили. Прадед с женой Катериной и дочерью Марией бежал к дальним родственникам в Ростов-на-Дону. Троюродный брат выделил семье небольшой надел земли. Трофим купил скромный домик за городом, завел корову с лошадью и стал землепашцем. Во всех анкетах он называл себя крестьянином. Так прошло несколько относительно спокойных лет. И уже здесь, в Ростове-на-Дону, родилась наша бабушка, Валентина.

– Представители властей вашего прадеда не искали? – полюбопытствовала я.

– Понятия не имею. Может, успокоились, имущество отобрав. Может, он тогда, в Самаре, откупился. Но Трофим всю оставшуюся жизнь, а жил он долго, провел с оглядкой. Старался ничем особо не выделяться в своей социальной среде.

– Его проверяли в тридцатых годах примерно. Представители НКВД приезжали, справки у соседей наводили. Делали обыск в доме прадеда и допрашивали троюродного брата, – добавила Нина.

– Да. Но тогда все обошлось вроде. Обыск ничего не дал. Соседи о прошлом Трофима не знали. И привыкли видеть в нем простого работящего крестьянина. Разве что немного зажиточнее остальных.

– Что же было потом?

– Когда младшей дочери Трофима исполнилось три года, а старшей шестнадцать, пришла новая напасть. Власти взялись за крестьян. Стали раскулачивать тех, кто имел крепкое хозяйство, отбирать имущество и ссылать в Сибирь. Не знаю, каким образом, но прадед быстро сориентировался. Выдал старшую дочь Марию замуж и выделил ей половину имущества в приданое. Поэтому в кулаки не попал. Правда, лошадь и землю все равно отобрали. Первые годы семья выживала только за счет коровы. Потом Трофим придумал просо сажать, вязать веники и продавать их на рынке. Научился ватники шить на старом довоенном «Зингере» немецкого производства. В общем, нос всегда по ветру держал, умел семью прокормить. Еще и старшей дочери помогать умудрялся.

– Да. Муж Марии оказался не слишком удачной партией.

– Оно и понятно. Впопыхах ведь выбирали. Константин любил выпить, перекинуться в картишки и приударить за женским полом. Правда, говорят, красив был… Я видела однажды старое фото. Качество там не особо хорошее, но даже на нем видно…

– Валерия, ты опять отвлекаешься от сути.

– Да. Нравы тогда были строгие, о разводе никто не помышлял даже. Да и любила мужа Мария. Поэтому все терпела, хозяйство на себе тянула и родным не жаловалась.

– Лера хочет сказать, что семья прадеда не бедствовала, но они жили, разумеется, скромно, ничем не выделяясь.

– Мария погибла в годы оккупации Ростова фашистами. А Константин пропал без вести. Прадед всегда полагал, что его немцы расстреляли. Они картежников не жаловали. Валентина выросла, вышла замуж и родила двоих сыновей: Владимира, нашего с Ниной отца, и Георгия, тоже отца двух дочерей.

– У вас есть двоюродные сестры?

– Да. Это немаловажный для нашего повествования факт. Они гораздо младше нас. Ольге двадцать три исполнилось, Катя в будущем году заканчивает восьмилетку, ей четырнадцать. Сейчас они живут в старом доме нашего прадеда со своей матерью. И у нас очень напряженные отношения, особенно в последнее время.

– Это если не сказать больше, – вставила немногословная Нина.

– Понятно. А в чем все-таки суть проблемы?