Клады Отечественной войны

Колонна двигалась довольно медленно, растянувшись на восемь (!) вёрст. Скорость движения сдерживалась ещё и тем, что по приказу маршала Бертье пехотные колонны были удалены с дороги и шли по бездорожью, справа и слева от трассы. Таким образом, они являлись живой (но еле бредущей) защитой для обозных повозок, прикрывая их от возможного нападения казаков. А граф Платов особо и не спешил. Получив донесение от разведчиков, он потянулся вслед за Богарне, с нетерпением ожидая того момента, когда противник вообще не сможет передвигаться. Он на 100% был уверен в том, что ещё день, от силы два, и отколовшийся корпус замрёт, даже не доходя до реки Вопь, и там, уткнувшись в разрушенные переправы, потеряет всякую способность к активному сопротивлению. Более мобильные войска русских (без обозов, лёгкие пушки поставлены на сани, вся конница подкована подковами с шипами) постоянно теребят еле ползущих французов, причём именно там, где удобно и безопасно для нападающих. Платов после успешного боевого дня с удобствами переночевал в доме священника в деревне Пушкино, а его казаки отъедались и отпивались в деревне Плоское, легко умчавшись аж на четыре версты в сторону от столбовой дороги.

Весь ужас своего положения вполне понимает и сам Евгений Богарне. Добравшись к 6 часам вечера до Засижья, он срочно пишет письмо в главный штаб. Данное письмо просто необходимо привести в полном объёме.

«Я имею несть дать отчёт Вашему Высочеству, что я отправился в путь из Дорогобужа в 4 часа утра 7-го ноября, но естественные препятствия и гололёд явились помехой марша моего 4-го армейского корпуса, что единственная головная бригада смогла прибыть сюда (в Засижье) в 6 вечера, а хвост колонны только смог занять позицию в 2-х лье (8,5 вёрст) позади.

С 2-х часов дня до 5 вечера враг оказался на правой стороне. Он атаковал в одно и то же время головную часть, центр и хвост (колонны) с помощью артиллерии, казаков и драгун. В головной части он нашёл слабое место, чем и воспользовался, чтобы закричать “ура” и взять приступом 2 полковых орудия (6-фунтовые пушки), которые находились на очень крутом и отдалённом склоне. Враг выстрелил в арьергард из 4-х пушечных орудий, и генерал Ориано полагал, без подтверждения, что видел пехоту. На каждом из других опорных пунктах было по 2 орудия.

Ваше Высочество легко решит, что поставленный в затруднительное положение моим громоздким транспортом, который мне доставили, и многочисленной артиллерией, более 400 лошадей, которые без преувеличения сейчас пали, моё положение довольно критическое. Тем не менее, я буду продолжать моё движение очень ранним утром завтра, чтобы прибыть в Пологи.

Оттуда я отправлю новости и сообразно с тем, что мне сообщат, я приму решение отправляться в Духовщину или Пнево. Я не должен скрывать от Вашего Высочества, что, использовав все способы (к продвижению вперёд), я лишаю себя возможности использовать мою артиллерию и что она должна приготовиться в этом отношении к очень большим жертвам. Уже сейчас многие орудия заклёпаны и врыты в землю.

Я повторяю Вашему Высочеству заверения во всех своих чувствах.

Засижье. 7-го декабря — 9 вечера 1812 г. Эжень Наполеон».