Клан Аризоны

- Естественно. Но придется тебе и здесь этому поучиться. Я давно хотел с тобой поговорить. Есть тут у нас одна шайка. Но мне все казалось, ты об этом и не думаешь.

- Да что вы! Вы даже и не представляете, сколько я об этом думаю! поспешно ответил Додж.

- Ну, тогда слушай.

- Отлично! Тогда вперед! - серьезно сказал Додж. Ему больше не хотелось скрывать своего интереса к проблемам этой семьи. А этот старый техасец вызывал у него очень глубокое уважение.

- Ишь, какой ты быстрый, - усмехнулся Лилли. - Кажется, тебя действительно интересует этот урожай сорго. А ты знаешь, для чего оно нужно?

- Честно говоря, я об этом не задумывался, дядя Билл. Я думал, для зерна, для корма. Поэтому я так и удивился, когда обнаружил, что из амбара пропало несколько снопов.

- Зерно и корм! - фыркнул старый техасец. - Единственно, для чего его выращивают, это для самогона.

- Что?

- Самогон, говорю. Ну, или, как говорят у нас, в Аризоне, для белого мула.

- Черт меня побери!

- Что, сынок, тебе не хочется больше встречаться с белым мулом?

- Вот уж, если я когда-нибудь и попробую его хоть раз, то только под револьвером, ну или в случае крайней необходимости. Но тогда уж, можете мне поверить, я постараюсь, чтобы не глотать его слишком много. В следующий раз он лягнет меня насмерть.

- В таком случае, Додж, думаю, для тебя и Нан это просто замечательно, - с чувством ответил техасец.

- Нан! - в изумлении вскричал Додж.

- Да тише ты, а то выскочишь из сапог, - невозмутимо ответил Лилли. Конечно, я сказал "Нан".

- О, старина, не хотите же вы сказать, что Нан когда-либо пробовала или еще попробует это зелье?

- Нет, конечно! Я имел в виду, что для Нан будет лучше, если ты никогда не будешь встречаться с белым мулом.

- Да, я... я может и понимаю, о чем вы говорите. Но, все-таки, какое это имеет отношение к ней?

- Послушай, сынок, давай-ка говорить начистоту, - требовательно сказал Лилли.

- Дядя Билл, вы меня, кажется поймали. Клянусь Богом, что всегда буду честен и прям с Нан Лилли!

- Ну, а я благодарю небеса, что тебе случилось проезжать мимо нас, горячо проговорил техасец, положив свою жилистую руку на его плечо. - Мы поговорим, когда никого рядом не будет. А сейчас там Стив за нами следит. Только вот что, Додж. Напряги свои мозги. Сейчас ты слишком счастлив, как теленок, чтобы думать о чем-либо. А здесь есть о чем подумать. Нан сейчас, как в тисках. Она ненавидит молодого Хатуэя, за что я ее, конечно же, не осуждаю. Что толку ходить вокруг да около! С братом моим тоже разговаривать бесполезно. Тебе придется убить Бака Хатуэя. В конце концов, для Доджа Мерсера это, мне кажется, пустяки. Дело серьезное. Белый мул постепенно выжигает Лилли.

- Белый мул!

- И ничто другое. И ничего не может быть хуже этого. Бедняга Рок думает, что у него рак. Но это белый мул привел его к разорению и под конец приведет его к смерти. Рока уже не спасти! Но мы еще можем спасти Нан и, может быть, мальчиков.

- Билл, я всегда уважал техасцев, - ответил Додж, и это был ответ на немой вопрос в глазах Лилли.

- Ну вот и ладно. Давай-ка приниматься за работу, - ответил тот. Этот разговор положил конец блаженной мечтательности, в которую до тех пор был погружен Додж. Его сознание мгновенно омрачилось тяжелыми раздумьями. Действительно, он был слеп все это время. И теперь тень, которую он лишь неясно ощущал, превратилась в зловещую черную тучу. Так вот в чем причина такого беззаботного, слишком веселого поведения Рока Лилли - его рассеянности, кашля, ночной бессонницы, его мертвенной бледности и пунцового румянца, глухих хрипов в его могучей груди. Шесть взрослых сыновей и лишь один из них способен работать! Их перегонный аппарат, скорее всего, спрятан где-то поблизости, в одном из соседних каньонов, судя по тому, что они часто и ненадолго отлучались из дома и по ночам из амбара исчезали связки сорго. Теперь Доджу стала понятна причина тревоги в глазах Нан и ужаса на лице ее престарелой матери. Мать вероятно знала всю правду о том, что происходит, а Нан - только подозревала ее.

Вторая половина дня прошла для Доджа совершенно незаметно. Руки его двигались независимо от разума, и в результате такого бессознательного труда он очистил огромный участок поля. Он все еще продолжал трудиться после того, как дядя Билл и Стив уже давно ушли. Солнце начало постепенно прятаться за скалы, когда он, наконец, устало поплелся к дому.

Все теперь казалось ему другим. Нан незаметно сделала ему приветственный знак рукой с верхней ступеньки, но даже это свидетельство их тайного заговора сегодня не взволновало его, против обыкновения. Так же, как обычно, лаяли собаки, щебетали ребятишки, над соснами поднимались колечки ароматного дыма, в воздухе уже появился сиреневый вечерний туман, и его пронизывали последние солнечные лучи, тихо бормотал ручей, легкий ветерок чуть шевелил верхушки деревьев. Но сегодня все это не трогало Доджа Мерсера. Рок Лилли шумно приветствовал его с крыльца, но Додж почти не слышал его. Ему казалось, что он физически ощущает беду, которая нависла над этим мирным домом.