Я вяло замахал руками, пытаясь прогнать километры текста, но они все ползли и ползли, перезагружая и так жестоко ударенную голову. Через пару минут я вообще перестал воспринимать, что в них написано, выцепив из бесконечного потока только одно мигающее ярко-красным цветом сообщение:
Накатила очередная волна оздоровления, которая, наконец, смогла собрать воедино и срастить треснувшие кости черепа, не забыв перед этим загнать внутрь остатки растекшегося по палубе мозга. Я с жутким хрустом повернул голову, вглядываясь в полнейшую черноту, но, естественно, ничего не увидел. Свет от купола исчез; Пофиг со своим огоньком откинул копыта; голову спинозавра, во время падения, оторвало с корнем, превращая Драккар в бесполезный, под водой, кусок камня. Я вяло ковырялся в сумке в поисках фонарика, всматриваясь в ледяную черноту, когда из нее начало появляться едва освещенное пятно. Я чуть не спятил от страха, моментально вспомнив свои сны о выплывающем из черноты изуродованном женском лице. Я с трудом сглотнул ставшей горькой слюну, и тут пятен стало два. Они исчезли, затем снова появились, приближаясь еще ближе ко мне. Я все же смог нащупать фонарик и тусклый, размытый мутной водой луч уперся в один из глаз головоногого, заставив его зажмуриться и отпрянуть в сторону.
— Говард, сука! Я чуть в штаны, из-за тебя, не наложил!
Не знаю, зачем я продолжил говорить, после первого слова, кроме хилых пузырьков из моего рта ничего не вылетело, но пар я все же сбросил.
— Плыви сюда, скотина, надо поднимать этот чертов остров!
Я влез на спину кракену, уцепившись за шипы на спине, и показал в нужную сторону. Слава богам, во время погони мы не улетели далеко и, если бы вода была бы не так наполнена различным мусором, добрались бы до места за пару минут, а так ушло раз в пять больше времени, но уже вскоре я ползал по дну, светя в трещину фонариком. Еще через пять минут, его луч уперся в стеклянную поверхность кольца. Не желая ждать очередного чудовища, просто жаждущего меня сожрать, я быстро нацепил его на пальцы и положил ладонь правой руки на углубление в камне. Грязно выругался, переодел его на левую руку и снова приложил к углублению. В этот раз моя ладонь легла туда как родная, вызывая бурную реакцию. Сначала эта реакция проходила лишь в моем организме: полтонны выброшенного в кровь адреналина, заставила мое тело трястись нервной дрожью, в животе образовался ледяной ком, увеличивающийся с каждым мгновением пока вокруг ничего не происходило. Затем из-под моей ладони ударил неяркий свет и на камне начали разгораться непонятные узоры, которые стали светиться все сильнее и спускаться все ниже. Вскоре они дошли до основания, перекинулись на камень площадки и устремились туда, где раньше полыхал купол. А затем произошло неожиданное: узоры, доползя до отсутствующего купола в недоумении остановились, а затем в яростной вспышке заискрились, как оголенные провода при коротком замыкании и с тихим треском все погасло.
— Да, вы издеваетесь, мать ва…
Додумать я не успел. Камень платформы ударил меня по ногам, будто ботинок титана, заставляя меня распластаться на его не слишком ровной поверхности и чуть не выломав мне руку, которая намертво прилипла к углублению в камне. Отовсюду послышался приглушенный водой рокот, окружающие нас скалы начали трещать и рушиться вниз (или это мы начали возноситься?) потоком воды меня чуть не унесло в сторону, опять спасла многострадальная рука, прилипшая к камню, а затем мы врезались в купол из медуз… Я, не отходя с места (да, да, все та же проклятая рука) под воздействием бодрящих электрических разрядов, станцевал брейк-электро-дэнс, затем их сплетенные щупальца разорвало и миллионы трепыхающихся тварей заскакали по поверхности возносящегося острова. Стая китов, подхваченная им, застряла меж скал, и начала возноситься дальше вместе с нами в светлеющие небеса.