Клан Кеннеди

Новой его неудачей явилось приглашение президента Картера на открытие Библиотеки Джона Фицджералда Кеннеди в Бостоне 20 октября 1979 года. Само по себе официальное открытие библиотеки, которая в первую очередь являлась архивом и музеем, было событием торжественным и ярким. Располагалась она в районе Массачусетского университета в живописном районе Коламбия-Пойнт с прекрасным видом на Дорчестерский залив и бостонский порт. Построенное по проекту архитектора Бей Юймина, крупнейшего мастера современного градостроительства^{1336}, это было внушительное научно-культурное учреждение, которое по сей день достойно служит изучению современной американской истории и распространению знаний о ней. По данным администрации библиотеки, взносы в фонд создания этого учреждения сделали более тридцати шести миллионов человек — граждане США и многих других стран.

На торжестве было объявлено о передаче библиотеки, включавшей, помимо коллекции книг, музей и архив, из ведения специально созданного еще в конце 1963 года фонда в распоряжение правительства Соединенных Штатов Америки, точнее говоря, в подчинение Национального управления архивов и документации.

Однако участие Картера в открытии библиотеки, его выступление связали руки Кеннеди в предвыборной борьбе. Он просто не мог энергично критиковать президента после того, как тот произнес столько теплых слов о его покойном брате.

Кроме того, выступления Джимми Картера и Эдварда Кеннеди явно отличались друг от друга не в пользу сенатора. Картер произнес «государственную» речь, подчеркнув очередные задачи страны, для выполнения которых необходимо новое поколение деятелей, занимающих самостоятельные позиции, чем явно уязвил Эдварда. В свою очередь Эдвард, вопреки своему обыкновению, говорил не об общеамериканских делах и их перспективах. Всю свою речь он посвятил воспоминаниям о брате, хорошо уже известным семейным традициям и т. д. Это можно было понять с точки зрения данного момента и происходившего события^{1337}

. Но американцы невольно сравнивали выступления обоих ораторов, и их выводы оказывались более благоприятными для Картера.

Тем не менее Кеннеди официально выдвинул свою кандидатуру на президентский пост уже 7 ноября 1979 года, то есть за год до выборов.

Начались обычные процедуры, в частности сбор средств в предвыборный фонд. В архиве сохранилось письмо Т. Соренсена М. Банди с приглашением принять участие в обеде, фактически являвшемся одним из элементов разворачивавшейся кампании. За входной билет на мероприятие надо было уплатить тысячу долларов^{1338}

.

Первичные выборы давали разные результаты, но постепенно стало очевидным, что сторонники Демократической партии всё же предпочитают видеть своим кандидатом Картера. Кеннеди явно уступал ему в аргументации, речи сенатора затягивались, на вопросы журналистов он отвечал сбивчиво, уклончиво, в самых общих словах. У многих наблюдателей складывалось впечатление, что он заранее смирился с вероятным поражением и даже считал его неизбежным. Ему постоянно напоминали о событии в Чеппакуиддике, и он не давал сколько-нибудь вразумительных ответов^{1339}.

Разрыв становился всё большим, хотя в некоторых штатах победу одерживал Кеннеди.

На национальном съезде Демократической партии, состоявшемся в середине августа 1980 года в Нью-Йорке, Кеннеди уже не имел никаких шансов на номинацию. Он выступил на съезде 12 августа. В эмоциональной речи он призывал, чтобы «высокие процентные ставки и человеческие неудачи не использовались в качестве ложного орудия в борьбе против инфляции», чтобы обеспечение занятости стало первоочередной задачей экономической политики. Обрушиваясь на Республиканскую партию и ее кандидата Рональда Рейгана за критические высказывания по поводу пособий по безработице (как будто сам Эдвард не подвергал критике социальную политику Картера!), Кеннеди в пышных выражениях, но без обоснованной позитивной программы высказывался против сокращения налогов на высокие доходы и расходов на социальные нужды.

О том, какая путаница царила в голове Эдварда Кеннеди, который выступал на съезде, уже фактически находясь в положении безнадежном, не готовился толком к речи, свидетельствует следующая выдержка из его выступления: «Сокращение налогов, за которое ратует наш противник из Республиканской партии, только именуется налоговой реформой. Эта концепция в высшей степени характерна для республиканцев. Но она приведет к перераспределению доходов не в том направлении [, которое необходимо]… Подавляющее большинство американцев не может себе позволить принять эту панацею от республиканского кандидата на президентский пост, который осудил прогрессивно-подоходный налог, назвав его изобретением Карла Маркса… Теодор Рузвельт не был Карлом Марксом, а республиканский план сокращения налогов — это не налоговая реформа». Вслед за этим Эдвард Кеннеди объявил, что он прекращает свою президентскую кампанию^{1340}.