Клан Кеннеди

Все эти свойства были присущи самому Джозефу, и он, вольно или невольно, переносил их на своих отпрысков. Критически оценивая возможности сына непосредственно после войны, отец считал его «довольно застенчивым, оторванным [от жизни], спокойным. Его мать и я не были в состоянии видеть в нем политика. Мы были уверены, что он станет учителем или писателем»^{364}. Особых различий прямолинейный Джозеф между этими специальностями не видел.

Но, всячески стремясь к политическому продвижению семьи, Джозеф постепенно менял свое мнение, тем более что у сына всё более проявлялись явные политические амбиции. Они стали более заметными во время непродолжительной журналистской работы. Наблюдая действующих политиков, Джон Кеннеди со свойственной ему решительностью (отец был явно несправедлив, упрекая его в отсутствии таковой) счел, что, набравшись определенного опыта, он сможет заниматься государственными делами не хуже, чем находившиеся на виду американские и британские деятели военного и послевоенного времени. Его раздражали пожилой возраст этих людей, их крайняя осторожность в высказываниях и действиях. Он полагал, что сможет значительно лучше справляться с государственными делами, опираясь на свою энергию и молодой задор и постепенно набираясь опыта.

Позже отец и сын нередко противоречили друг другу в высказываниях по поводу того, кому принадлежала инициатива. «Я толкнул Джека в политику, — хвастал Джозеф через много лет. — Я был единственным, [кто это сделал]. Я говорил ему, что Джо мертв и поэтому он должен баллотироваться в конгресс. Он не хотел этого. Он чувствовал отсутствие способностей… но я сказал ему, что он должен это сделать». Совершенно иначе звучали воспоминания самого Джона: «Все мы увлекались политикой, но казалось естественным, что именно Джо будет бороться за [выборную] должность… Так что когда Джо утратил возможность, я захотел вступить в борьбу, и я рад, что смог это сделать»^{365}

. Никакого упоминания о роли отца здесь и в других подобных заявлениях не было. Видимо, истина лежала посередине. Джозеф действительно прилагал силы, чтобы его сын вступил в политику. Сам же Джон, независимо от мнения и настояний отца, чувствовал, что может и желает добиться успеха на этом беспокойном поприще.

Он решил баллотироваться в палату представителей конгресса. Наиболее удобным местом для этого был Бостон, где у семейства Кеннеди имелись нужные связи, где его кандидатуру могли поддержать ирландская община и все католики, где с уважением относились к его деду по материнской линии Джону Фицджералду.

Баллотироваться он намеревался по одиннадцатому избирательному округу — очень сложному с точки зрения состава избирателей, но тем более весомой была бы одержанная здесь победа. Сюда входил Кембридж с элитными Гарвардским университетом и Массачусетским технологическим институтом, сюда же относились несколько рабочих поселков с католическим населением, главным образом итальянского и ирландского происхождения. Необходимо было приспосабливаться к этой крайне разношерстной аудитории, причем так, чтобы обещания каждой группе избирателей не противоречили друг другу, по крайней мере внешне.

Место в палате представителей от этого округа вскоре должно было освободиться, так как депутат Джеймс Кёрли объявил, что будет баллотироваться на пост мэра Бостона (совмещение должности мэра и места в конгрессе не разрешалось законодательством и просто было нереальным, так как конгресс не собирается на краткие сессии, а заседает постоянно).

И всё же вначале Джона не покидали сомнения. Ему не нравился стиль предвыборной борьбы, особенно характерный для Массачусетса: бесчисленное пожимание рук и похлопывание по спине, сенсационные разоблачения, пышная риторика, когда элементарные обещания провозглашались самым высокопарным стилем. Джон не имел опыта публичных выступлений и сомневался, сможет ли справиться с этим нелегким делом.