Кланы Альфанской Луны

— Як-коб Симион, — ответил тот, взмахивая шваброй и все так же глупо улыбаясь: никакой геб не в состоянии догадаться, что его разыгрывают. А если и догадывается, то не подает виду. Полное безразличие ко всему на свете — таков их принцип.

— Тебе нравится твоя работа, Якоб? — спросил Бэйнс, закуривая сигарету.

— А как же, — промямлил геб и хихикнул.

— Ты постоянно этим занимаешься?

— Что? — Геб, казалось, не понял вопроса.

В это время дверь открылась, и появилась пухленькая симпатичная Аннет Голдинг, делегат от клана поли, с сумочкой под мышкой и румянцем на щеках. Ее зеленые глаза блестели, грудь вздымалась.

— Я думала, опоздала.

— Нет-нет. — Бэйнс встал и предложил девушке сесть. Профессионально оглядев ее, он не заметил никаких признаков оружия.

«Однако во рту у нее может быть резиновый карманчик с ядовитыми спорами в капсулах», — отметил про себя пар, пересаживаясь на самый дальний стул за большим столом. Дистанция… Весьма надежный фактор.

— Жарко, — проговорила Аннет, все еще тяжело дыша. — Я думала, что опаздываю, и бежала вверх по лестнице. — Она Улыбнулась ему детской улыбкой, столь характерной для поли.

«Черт возьми, до чего привлекательная девица, — подумал Габриэль Бэйнс. — Ей бы только сбросить немного веса…»

— Аннет, — начал Бэйнс в который уже раз, — вы такая милая девушка и до сих пор не замужем. Вот если бы вы вышли за меня…

— Да, Гэйб, — улыбнулась Аннет. — Я тогда была бы под надежной защитой: лакмусовые бумажки в каждом углу, паутина охранной сигнализации, анализаторы, датчики…

— Когда вы, наконец, повзрослеете, дорогуша, — раздраженно прервал ее Бэйнс.

Он даже не знал, сколько ей лет — как и все поли, она казалась ему вечным ребенком. Ведь поли не взрослели — они оставались детьми навсегда. Ведь что такое полизм, как не продление на всю жизнь безоблачного детства? Кроме того, дети всех кланов Луны рождались поли и обучались в одной центральной школе как представители этого клана. Между ними не возникало различий до десятого или одиннадцатого года жизни. А некоторые, как Аннет, так никогда и не менялись.

Аннет открыла сумочку, достала пакетик с карамелью и принялась жадно поглощать конфеты.

— Я нервничаю, поэтому должна есть, — пояснила она. — Потом протянула пакетик Бэйнсу, но тот отказался. «Никогда не знаешь заранее, что у другого на уме…» Бэйнсу на протяжении тридцати пяти лет удавалось сохранять свою жизнь в неприкосновенности, и теперь совсем не хотелось потерять ее из-за подобного пустяка. Все должно быть просчитано, продумано наперед, если он хочет прожить еще столько же.

— Полагаю, от клана шизов в этом году снова будет Луис Манфретти, — сказала Аннет. — Я всегда наслаждаюсь его выступлениями: он рассказывает такие интересные вещи о своих видениях первобытного мира. О драконах земли и неба, о потустороннем мире, о чудовищах, которые сражаются под землей. — Она задумчиво пососала конфету. — Как вы думаете, Гэйб: эти видения реальны?

— Чушь собачья, — убежденно заявил Бэйнс.

— Почему же они тогда размышляют и говорят об этом так серьезно?

— Нужно только поверить в то, что говоришь, и все сразу встанет на свои места. Вот так-то.

Вдохнув носом воздух, он уловил некий неестественный аромат — нечто сладкое. Потом понял, что это запах волос Аннет, и успокоился.

— Какие у вас прекрасные духи, — заметил он, прикидываясь простодушным. — Как они называются?

— «Ночь страсти», — ответила Аннет. — Я купила их здесь, у уличного торговца с Альфы II. Обошлись мне в девяносто долларов, но пахнут прекрасно, не правда ли? Отдала всю месячную зарплату… — В ее зеленых глазах мелькнула печаль.

— Выходите за меня замуж… — снова начал Бэйнс, но осекся, заметив представителя клана депов.

Деп застыл в дверях; его неподвижный взгляд, лицо со впалыми щеками и отпечатком страдания сразу достали Бэйнса до самых печенок.

«Господи… — вздохнул Габриэль, так и не определив, какое чувство испытывает к этому парню: жалость или презрение. — А ведь они могли бы встряхнуться, ожить, будь в них хоть капля смелости…»

Однако смелость начисто отсутствовала в депском поселении Коттон Мэтр, расположенном на юге. Его представитель всем своим видом олицетворял данный недостаток — торчал на пороге, погруженный в свой мрачный фатализм, и боялся войти, сделать хоть шаг, который казался ему роковым… Нав, например, в той же ситуации просто сосчитал бы до двадцати двойками, развернулся и убежал прочь.

— Входите пожалуйста, — мягко, но убедительно предложила Аннет, указывая на стул.

— Будет ли польза от этой встречи? — вымолвил деп и медленно вошел, с усилием переставляя ноги. — Снова будем скандалить и рвать друг друга на части… Не вижу никакого смысла в таких сборищах.

Завершив свою небольшую речь, он все-таки сел, опустив голову на грудь и крепко сжав дрожащие пальцы.

— Я Аннет Голдинг, поли, — представилась Аннет, — а это Габриэль Бэйнс, пар. А вы ведь деп, не так ли? Судя по тому, как вы уставились в пол. — Она засмеялась, но в ее смехе слышалась симпатия.