Клара

– Это звонила я, я не могу больше там работать, – пока ещё твёрдо говорила Клара.

– Не можешь потому что у тебя одни гулянки на уме? – и мать куда-то ушла, вернувшись уже с ремнём. – Где ты вчера была, а? Отвечай!

– На работе! – орала теперь уже Клара, кстати, как о работе она сказала об этом месте впервые, раньше говорила, что идёт в ресторан или на смену.

– И что воняет по всему дома перегар от твоей работы? – мать замахнулась и ударила Клары пряжкой ремня по ноге.

К глазам тут же прильнули слёзы в одинаковой степени от обиды и от боли, ведь сама мать, никогда не работала ради денег, при малейших конфликтах уходила со своих работ и трудилась там, где ей было комфортно по графику и по коллективу, а деньги благодаря отцу всегда стояли на втором месте. Клара же в пятнадцать лет наслушалась больше чем её мать за жизнь. И сама об этом догадывалась, поэтому и было больно и обидно. Боль жгла ударенную ляжку, а обида сердце, только лишь на этой смеси Клара и выпалила:

– Это от тебя воняет, только ты вчера нажралась в этом доме.

Мать сначала широко раскрыла глаза, потом казалось попятилась на несколько миллиметров, но шоковое состояние длилось недолго, через мгновение бляхой ремня своего мужа она заехала дочери прямо по лицу, удар пришёлся в щёку.

– Прекращай эти разговоры. – Мать говорила не своим голосом, – я у тебя тупая, так ещё алкашка? Я что под забором валяюсь? Неблагодарная скотина, зачем тебя только рожали, пятнадцать лет ничего не можешь, ни в школе, ни на работе.

Далее уже опешила Клара, потому что мать плюнула ей прямо лицо. Омерзение к себе, которое она испытала сейчас, вряд ли чувствовала раньше, ни на балконе с тем парнем, ни, когда её схватили за зад на смене, но вслед за плевком она увидела очередной замах ремня, на этот раз что-то заставило схватить мать за руку и вырвать у неё импровизированное орудие, вот только пока вырывала как-то попала ей локтем по лицу, от чего мать завизжала и со слезами выбежала из комнаты. Спустя секунды Клара услышала, что мать кому-то звонит и говорит, что дочь её избивает, причём это был не просто разговор, а крик сквозь слёзы, с хлюпаньями и завываниями.

Тут ещё домой и отец пришёл, который вообще не понимал, что происходит, и прямо такими словами и спросил это стоя в коридоре так, чтобы видеть и жену, и дочь.

– Она уходит с работы, – плакала мать в кухне, судя по всему с сигаретой, ведь запах табака уже стоял в Клариной комнате.

– Ну и что? – неожиданно для дочери не осознал масштаб проблемы отец, – и так два месяца, хватит.

– Её Инна туда устроила, что я ей скажу теперь, она же всех подставляет!

– Да про меня там даже никто не знал, я сама устроилась, и сама справку сделала, иди поцелуй свою Инну в, – и Клара сказала куда, – такая же как и ты, только бухать и может.

– Клара! – рявкнул отец, теперь уже привычно для дочери заступаясь за жену.

– И правда, тебе твоя Инна дороже дочери? Она два месяца отработала и так, по двенадцать часов, а ты когда работать начала после универа? Только после декрета?

Мать похоже растерялась и не нашлась, что ответить и видимо на этом конфликт был погашен, потому что по крайней мере в тот день никто уже никого не трогал. Кларе стало немного легче, если не сказать полностью, потому что было приятно, что отец стал на её сторону, раньше такого вообще не бывало. Поэтому с чуть более лёгким сердцем она порылась в портфеле, нашла сигареты и жвачку, взяла наушники с телефоном и отправилась на улицу, чтобы «подлечить себе нервы» привычным способом. Когда стемнело она вернулась домой, родители уже спали и отлично, потому что даже взглядами встречаться с ними не хотелось.

В ближайшую среду она отправилась за деньгами, зайдя в кабинет директора, которому скорее подойдёт слово коморка, она увидела Татьяну Николаевну за каким-то бумагами и с калькулятором. «Директорша» вопросительно смотрела на уже бывшую подчиненную.

– Здравствуйте, – начала Клара

– Здравствуй, – ответили ей.

– Я за деньгами, – с улыбкой, застенчиво и как можно вежливее сказала Клара, испытывая за это вину, словно она делает что-то неприличное, как будто должна была отработать два месяца и уйти ничего ни от кого не требуя.

Татьяна Николаевна вздохнула, открыла свой кошелек и набрала внушительную стопку купюр, затем протянула руку с деньгами бывшей официантке. Клара протянула руку в ответ, чтобы забрать две свои зарплаты, но директорша бросила их на стол прямо около ладони Клары, вряд ли это вышло случайно. Однако Кларе было не до гордости и деньги она взяла, согнув купюры пополам вышла из кабинета и только сейчас решила пересчитать, и начав поняла, что здесь очень сильно не хватает, если переводить в понятные эквиваленты, то заплатили ей около трёхсот долларов, хотя договаривались на в три раза большую сумму. Клара тут же вернулась назад.

– Так здесь же мало, – возмущённое, но вежливо сказала она.

– Так ты работала по четыре часа.

– Я работала по двенадцать, это же кто угодно подтвердит.

– На здоровье. Иди отсюда, скажи и за это спасибо и можешь больше здесь не появляться.