Клара

Выкуривая каждую сигарету, она представляла себя в каком-то музыкальном клипе, примерно тоже самое чувствовала и опустошая стаканы. Каждый раз с утра, когда голову разрывало похмелье она даже немного радовалась, что, хотя бы так принадлежит к миру крутых людей из крутых клипов и крутых фильмов с сериалами, ведь не раз бывало, что она смотрела сериал, название которого уже вылетело из головы, там человек, который якобы писатель, постоянно пил, менял сигареты во рту и женщин. «Вот это круто» – вертелось в голове у восемнадцатилетней Клары. В интернете появляется фильм с музыкантами, которые нравятся Кларе, например, о их закулисной жизни, самое большое наслаждение она получала от того, что в кадре постоянно стоит сигаретный дым, а музыканты до концертов, после, да и не редко во время, опустошают бутылки с дорогим виски, пивом, блюют на сцене, а потом разъезжают на дорогущих машинах, в перерывах между крушением дорогих отелей. Глядя на счастье этих людей, она пыталась присоединиться к этому счастью единственным доступным ей способом, а именно с помощью сигарет, алкоголя и напускного равнодушия к своей судьбе, так она чувствовала призрачное счастье, как ей тогда казалось, просто-напросто путая его с эйфорией искусственно вызванной спиртом и никотином, или, как правило, их смесью.

Однако ни сейчас, ни тем более тогда она не могла понять, что раз она ищет счастья в копировании чужого поведения опять и опять, и становится всё несчастней, то возможно, поведение подобных людей копировать не стоит. Зато сейчас она себе в очередной раз повторила: «В детстве я была счастливее всего, а тогда я не пила и не курила».

После того как Клара изменила образ жизни, то неизбежно стало возвращаться то, что раньше преследовало её всегда, когда она переставала пить на более-менее длительный промежуток времени, а именно искаженные и ужасающие иллюзии, которые уродовали лица людей на самый различный манер. Такое её уже давно не пугало и почти стало фоном как городской шум или слабый ветерок. Однако если раньше она хоть и видела подобное постоянно, то это был один человек в толпе, а второго надо было поискать, теперь же в поле зрения всегда находились несколько масок, а каждый следующий день их будто становилось чуть больше. Чтобы не испытывать страха и не падать духом Клара пользовалась своей любимой техникой по убеждению себя в том, что ей всегда всё только кажется. Да и врач вот недавно подтверждал, что возможно это развивается шизофрения. «Если станет совсем страшно – пойду лечиться», – сказала она сама себе в очередное утро в автобусе, едущем до работы.

Масок неумолимо становилось всё больше, а их уродства были всё более изощренными, если раньше кожа меняла цвет на какой-нибудь бордовый, фиолетовый или что-нибудь из зелёной и коричневой гаммы, истончались зубы, краснели белки глаз, то теперь к этому добавились запахи, занимавшие не один метр вокруг того, кто их источал. Напоминали они смесь водочных паров, дерьма, гниения плоти, так ещё и на лицах стало появляться что-то подобное на плесень, в уголках глаз и губ, на лысинах мужчин, да и женщин тоже, потому что их волосы сильно редели. Поручни в транспорте вечно были замызганы следами крови и гноя, сочащегося из ранок и трофических язв, а ногти неизменно уничтожены грибком. Холода ещё не наступили, а Клара уже ездила в перчатках и совершенно не понимала, как кто-то берётся за это голыми руками, но потом напоминала себе, что «этого» не существует нигде кроме её воображения. Однако хоть всё было не по-настоящему, настроение портилось очень даже взаправду.

Однажды Иван заметил то ли растерянность, то ли грусть своей сотрудницы и спросил:

– Клара, у тебя как со здоровьем? А то ты какая-то кислая.

– Да нормально вроде, – не особо желая говорить ответила та.

– Ну смотри, если что, то я тебя отпущу.

– Так я же сегодня до конца.

– Это ничего страшного, – махнул Иван рукой, – скоро уже зарплата, не грусти. – улыбнулся он.

– Да что эта зарплата, только дали, а её уже не хватает, жалко конечно, что мы не родились в нормальной стране, таких проблем бы не было.

Иван издал какой-то странный звук, что-то среднее между кашляньем и хрюканьем.

– Не бывает нормальных стран, а там, где ты думаешь нормально, продавцы живут так же, как и мы, хоть и денег у них больше. Относительно. – Доброе выражение лица не покидало заведующего.

– Ага, – поняв, что разговор идёт куда-то не туда Клара попыталась его закончить, но как-то неумело, – страшный запад загнивает и портит наш воздух, если бы не они –жили бы мы уже, не тужили.

– Ну сами молодцы конечно, да, но я и не о том, что есть какой-то абстрактный запад. Есть капиталюги, которые во всех странах мучают кого могут, в том числе и в своей, это если без подробностей.

– Зачем? – Клара хоть и не специально, но довольно-таки саркастично смотрела на своего начальника, думая, что он несёт какую-то чушь.

– Затем, чтобы нормально жить, а такие как ты жрали в коморке без окон и акции выискивали, а то без акций не хватит денег до следующей зарплаты. Ну это уже побочный эффект конечно.