Читаем Класс: путеводитель по статусной системе Америки полностью

Мне кажется, американцы – единственная нация в мире, склонная маскировать свою статусную тревожность наклейками на заднем стекле, указывающими на их аффилиацию с каким-либо колледжем или университетом. Можно проехать всю Европу и ни разу не увидеть автомобиля с наклейкой «Церковь Христа» или «Université de Paris». В США высшее образование традиционно воспринимается настолько серьезно, что шутить или насмешничать тут считается совершенно неуместным. Трудно вообразить себе артефакт более священный для американца любого социального слоя, чем наклейка с названием колледжа на заднем стекле автомобиля. Американец скорее согласится осквернить флаг, нежели осмелится подшучивать над наклейкой или тем, что она обозначает, – немыслимо прикрепить ее вверх ногами или легкомысленно наискосок или нацарапать иронические вопросики вокруг слова «колледж» или «университет». Я слышал только об одном молодом человеке, который разрезал свою наклейку «Стэнфорд» (Stanford) на буквы и переставил их местами так, что на заднем стекле появился «Аккуратный вонючка» (Snodfart63

). Однако исключительная редкость столь возмутительного поступка весьма примечательна. Ни один американец, которому (лично или через члена семьи) довелось, сколь угодно отдаленно, причаститься к Гарварду или Принстону, не станет для смеха наклеивать стикер «Куцтаунский муниципальный колледж». Такие наклейки ставят американцев в этический тупик, и это проблема исключительно национальная: сколько лет после того, как кто-то в семье окончил престижное учебное заведение, уместно похваляться соответствующим стикером? Год? Десять лет? Вечность? Американские семьи были бы благодарны каким-то авторитетным советам по этому вопросу – возможно, сами учебные заведения могли бы сформулировать свою позицию.

Точно так же как вы не станете шутить с университетской наклейкой, не станете вы шутить и с обстановкой комнат, куда допускаются посторонние люди. Особенно в гостиной, пишет Рассел Лайнз, «семья старается произвести наилучшее впечатление, приподнимаясь на цыпочки, а то и подпрыгивая на добрую милю выше головы». Вы моментально, стоит вам только войти, узнаете дом, где живет высше-средний и, как правило, средний класс: спальни и «личное пространство хозяев» отделены от гостиной, которая получает возможность в наиболее выгодном свете представить все лучшее. Явленные в гостиной культурные сигналы стали предметом глубокого исследования, предпринятого социологом Стюартом Чэпином почти полвека назад64

. Он пишет: «На отношение друзей и других визитеров, а значит, и на социальный статус можно благотворно повлиять, тщательно подбирая и правильно располагая культурные предметы в гостиной». Чэпин предложил «Шкалу оценки гостиной» для измерения сообщаемых ею классовых сигналов. Шкала строится по принципу добавления или вычитания баллов за тот или иной выставленный на обозрение предмет. Так, если в гостиной у вас стоит будильник, вы теряете 2 балла, а если у вас в гостиной есть «камин с тремя и более предметами сопутствующей утвари», вы получаете 8 баллов. Паркет на полу принесет вам 10 баллов, каждое окно со шторами – по 2 балла, каждая книжная полка с книгами – по 8 баллов. Каждая брошенная на виду газета или журнал добавит по 8 баллов, а швейная машинка, если вы, не подумав, поставили ее в гостиной, лишит вас 2 баллов. Идея шкалы, конечно, достойна восхищения, но у нее есть пара слабых мест. Во-первых, предложенные Чэпином уточнения не всегда достаточны. Скажем, выставленные напоказ журналы: огромную роль играет то, что это за журналы. «Reader’s Digest» или «Family Circle» («Семейный очаг») должны бы мигом спустить вас по социальной шкале, а «Smithsonian» («Вестник Смитсоновского института») или «Art News» («Новости искусства») помогут выровнять положение. А во-вторых, Чэпин не учел весьма распространившуюся позднее в высше-среднем классе практику: выставлять экспонаты в качестве пародии. Все перечисленные им «невыгодные» предметы, включая и швейную машинку, сегодня с большим успехом можно подать в интерьере, оформленном в эстетике кэмпа или пародирующем хай-тек. Я попытался обновить предложенную Чэпином «Шкалу оценки гостиной» с учетом современных практик и сделать ее более надежной для оценки социального класса ваших друзей и соседей. Мою версию вы сможете найти в приложении к этой книге.

Перейти на страницу:

Все книги серии Социальная теория

В поисках четвертого Рима. Российские дебаты о переносе столицы
В поисках четвертого Рима. Российские дебаты о переносе столицы

В книге анализируется и обобщается опыт публичной дискуссии о переносе столицы России в контексте теории национального строительства и предлагается концепция столиц как катализаторов этих процессов. Автор рассматривает современную конфронтацию идей по поводу новой столицы страны, различные концепции которой, по его мнению, вытекают из разных представлений и видений идентичности России. Он подробно анализирует аргументы pro и contra и их нормативные предпосылки, типологию предлагаемых столиц, привлекая материал из географии, урбанистики, пространственной экономики, исследований семиотики и символизма городских пространств и других дисциплин, и обращается к опыту переносов столиц в других странах. В центре его внимания не столько обоснованность конкретных географических кандидатур, сколько различные политические и геополитические программы, в которые вписаны эти предложения. Автор также обращается к различным концепциям столицы и ее переноса в российской интеллектуальной истории, проводит сравнительный анализ Москвы с важнейшими современными столицами и столицами стран БРИК, исследует особенности формирования и аномалии российской урбанистической иерархии.Книга адресована географам, историкам, урбанистам, а также всем, кто интересуется современной политической ситуацией в России.

Вадим Россман

Политика
Грамматика порядка
Грамматика порядка

Книга социолога Александра Бикбова – это результат многолетнего изучения автором российского и советского общества, а также фундаментальное введение в историческую социологию понятий. Анализ масштабных социальных изменений соединяется здесь с детальным исследованием связей между понятиями из публичного словаря разных периодов. Автор проясняет устройство российского общества последних 20 лет, социальные взаимодействия и борьбу, которые разворачиваются вокруг понятий «средний класс», «демократия», «российская наука», «русская нация». Читатель также получает возможность ознакомиться с революционным научным подходом к изучению советского периода, воссоздающим неочевидные обстоятельства социальной и политической истории понятий «научно-технический прогресс», «всесторонне развитая личность», «социалистический гуманизм», «социальная проблема». Редкое в российских исследованиях внимание уделено роли академической экспертизы в придании смысла политическому режиму.Исследование охватывает время от эпохи общественного подъема последней трети XIX в. до митингов протеста, начавшихся в 2011 г. Раскрытие сходств и различий в российской и европейской (прежде всего французской) социальной истории придает исследованию особую иллюстративность и глубину. Книгу отличают теоретическая новизна, нетривиальные исследовательские приемы, ясность изложения и блестящая систематизация автором обширного фактического материала. Она встретит несомненный интерес у социологов и историков России и СССР, социальных лингвистов, философов, студентов и аспирантов, изучающих российское общество, а также у широкого круга образованных и критически мыслящих читателей.

Александр Тахирович Бикбов

Обществознание, социология
Антипсихиатрия. Социальная теория и социальная практика
Антипсихиатрия. Социальная теория и социальная практика

Антипсихиатрия – детище бунтарской эпохи 1960-х годов. Сформировавшись на пересечении психиатрии и философии, психологии и психоанализа, критической социальной теории и теории культуры, это движение выступало против принуждения и порабощения человека обществом, против тотальной власти и общественных институтов, боролось за подлинное существование и освобождение. Антипсихиатры выдвигали радикальные лозунги – «Душевная болезнь – миф», «Безумец – подлинный революционер» – и развивали революционную деятельность. Под девизом «Свобода исцеляет!» они разрушали стены психиатрических больниц, организовывали терапевтические коммуны и антиуниверситеты.Что представляла собой эта радикальная волна, какие проблемы она поставила и какие итоги имела – на все эти вопросы и пытается ответить настоящая книга. Она для тех, кто интересуется историей психиатрии и историей культуры, социально-критическими течениями и контркультурными проектами, для специалистов в области биоэтики, истории, методологии, эпистемологии науки, социологии девиаций и философской антропологии.

Ольга А. Власова , Ольга Александровна Власова

Медицина / Обществознание, социология / Психотерапия и консультирование / Образование и наука

Похожие книги

Фактологичность. Десять причин наших заблуждений о мире — и почему все не так плохо, как кажется
Фактологичность. Десять причин наших заблуждений о мире — и почему все не так плохо, как кажется

Специалист по проблемам мирового здравоохранения, основатель шведского отделения «Врачей без границ», создатель проекта Gapminder, Ханс Рослинг неоднократно входил в список 100 самых влиятельных людей мира. Его книга «Фактологичность» — это попытка дать читателям с самым разным уровнем подготовки эффективный инструмент мышления в борьбе с новостной паникой. С помощью проверенной статистики и наглядных визуализаций Рослинг описывает ловушки, в которые попадает наш разум, и рассказывает, как в действительности сегодня обстоят дела с бедностью и болезнями, рождаемостью и смертностью, сохранением редких видов животных и глобальными климатическими изменениями.

Анна Рослинг Рённлунд , Ула Рослинг , Ханс Рослинг

Обществознание, социология