Классики и психиатры

Тем не менее Осипов разделял с Толстым неприятие односторонности и узколобости и был рад найти у писателя то, что считал портретом идеального врача. Подобно Кутузову, человеку «природного ума и мудрости», идеальный врач больше полагается на свою интуицию и философию жизни, чем на ка-кую-либо готовую теорию. Осипов представлял идеального врача прежде всего целителем, а не ученым-исследователем. Такой врач неизбежно эклектичен в своих взглядах, потому что ему необходимо, заботясь о нуждах пациентов, воздерживаться от односторонних подходов. Если Толстой считал, что такой врач — недостижимый идеал, то Осипов заявил, что он существует — и это земский врач. Толстой, по мнению Осипова, «прошел мимо возникшего на его глазах типа русского земского врача и вообще прошел мимо земской медицины и земского дела. <…> Земские врачи создали совершенно исключительную как по плану своего построения, так и фактическому оказанию врачебной помощи населению медицинскую организацию»²⁹

.

Осипов знал об этом не понаслышке — его отец, Евграф Алексеевич Осипов (1841–1904), был видным деятелем земской медицины и одним из создателей Общества русских врачей в память Н.И. Пирогова (Пироговское общество, основано в 1883 году). В медицину Николай пошел по стопам отца. Репутация Евграфа Алексеевича была настолько высока, что его сыну случалось «жить за счет отцовского капитала» — например, сдавая экзамен в Московском университете. Николаю, как выпускнику иностранного университета, нужно было получить диплом российского образца. Узнав, что он сын Евграфа Осипова, экзаменаторы больше не задали ему ни одного вопроса³⁰

.

Земские врачи 1870— 1880-х годов создавали то, что называется этосом профессии, и память об этом периоде сохранялась еще четверть века спустя. Земские врачи работали над открытием в провинции новых больниц и расширением существующих, а в качестве участковых врачей им приходилось обслуживать огромные территории. Часто вступая в конфликт с властями, от которых они добивались финансирования, врачи превратились в одну из наиболее политизированных групп российской интеллигенции. Но хотя земские врачи и разделяли идеи служения народу, далеко не все из них были народниками. Большинство чувствовало себя профессионалами, членами высокообразованной научно-технической элиты. Однако в политизированной атмосфере конца века оставаться «над схваткой» было трудно. Даже безобидные брошюры вроде «Медицинской помощи крестьянам» содержали призывы заменить капитализм обществом «санитарного типа», в котором «будут ликвидированы» бедность и неравенство³¹.

В молодости Евграф Осипов также имел контакты с радикалами, а его брат В.А. Осипов гимназистом проходил по «Делу 193-х». Евграф Осипов был знаком с Софьей Перовской, которая одно время жила в его доме в Ставрополе и в разговорах с хозяином нападала на его либерализм «малых дел» и намерение ограничиться земской работой. Это было еще до ее вступления в «Народную волю» и участия в подготовке цареубийства в 1881 году³². Тем не менее, работая в земстве, Евграфу Осипову удалось многого достичь. Вместе с несколькими единомышленниками-врачами он инспектировал санитарное состояние фабрик и заводов в Московской губернии. Его отчеты свидетельствовали о возмутительных условиях и отсутствии какой-либо гигиены на тысячах предприятий. Не в силах исправить положение, земские врачи приходили к мысли о необходимости политических реформ. Они склонялись к мнению Толстого: наука и медицина сами по себе бессильны в решении социальных проблем. В годы первой русской революции медицинские союзы принимали на своих собраниях резолюции с требованием отставки правительства как важнейшего условия для решения проблем здравоохранения. Можно только предполагать, что Евграф Осипов, скорее всего, присоединился бы к своим радикальным коллегам.