Клеймённые уродством

— Кем он вам приходится, мисс? Простите, сэр, но вам нельзя…

Я наблюдала за смешными попытками хрупкой мед сестры вытолкать Стива обратно.

— Парнем.

— Вы теряете время, — холодно отрезал друг, глядя на девушку, — Я поеду с вами. Точка.

Бедняга вздохнула, постучав по стенке водителю. Машина сначала тронулась, а потом рванула по пустым улицам. Стив держал меня за руку, я до побелевших костяшек вцепилась в его лапищу, жавшись к другу к нему, как бездомный котенок жмется к человеку, что покормил его только что. Да и взгляд у меня наверное был такой же — перепуганный и загнанный.

— У него есть какие-то противопоказания, о которым нам стоит знать? Зависимость от наркотиков? Что-то еще?

— Нет. — за меня ответил Стив.

Хуже было только когда мне сказали, что Джейка нет. Что его убили. И знаешь, наверное меня прокляли. Потому что первого моего парня убил Пит, второго забили насмерть, третий оказался частичным мудаком, потом тоже умер, четвёртый вообще ни о чем, о нем даже вспоминать не стоить — жалкая пародия на панка, а пятый — Пит. И вот что сейчас с ним будет? Подумать было страшно, что это из-за меня. Если бы я не настояла на том, что бы парень отправился домой, то сейчас он был бы жив. Вся жизнь, блять, у меня складывается их этих «если бы». Если бы я чего-то не сделала, было бы лучше. Наверное, если бы я не рождалась, было бы лучше всем. И намного.

Мимо проносились дома, улицы и судьбы. А мне хотелось плакать, я не переставая грызла ногти, иногда переключаясь на губы. А Пит все так же лежал, без движения, со слабым пульсом и дыханием…

Его быстро вкатывали в здание больницы, бросая какие-то слова тем, кто его принимал. И тогда я услышала «Прости меня» до боли знакомого голоса. Не сразу поняла, подумала даже, что показалось, что какая то нечисть решила пошутить.

— Пульс поднимается. Давление?

— 146 на 132.

— В 3 палату. Готовьте…

Что? Почему? Спина взмокла, когда я почувствовала лёгкое дуновение ветра, повернула голову и едва различила знакомый силуэт с зеленым ирокезом, который, кажется, виновато улыбался.

— Нет! Не смей! СУКА, НЕ СМЕЙ ЭТОГО ДЕЛАТЬ!

Я подалась вперед, хотела бросится к телу на каталке, которое стремительно отдалялось, но Стив успел схватить меня за руку, развернуть и крепко прижать к себе, не давая вырваться.

— Он не может, он не имеет права умереть! Стив, скажи ему! Скажи!

Я продолжала кричать, пытаясь выбраться из цепкой хватки друга, но все без толку. Только ощущала, как Стиви весь дрожит, как трясётся рука, которая прижимает мою голову в его груди и хочет казаться успокаивающей.

— Он же может, он же боролся! Он умеет управлять телом, потоками сознания! Стив!

Но от каждой реплики слезы текли только сильнее, горло сводило судорогой, а удары, которые я пыталась нанести панку становились только слабее. Когда я обмякла, Стив чуть ослабил хватку и я рванулась, побежав по коридору в сторону, куда укатили Питера.

— Мисс, вам..

— Отвали, — я оттолкнула медичку, которая попыталась остановить меня, кажется немного перестаралась и девушка впечаталась в стену.

— Разряд. Разряд.

Палата встретила меня длинным писком и тонкой линией кардиограммы. Над Питом стояло трое.

— Запишите время смерти, — молодой парень выдохнул и посмотрел на часы, — 6 часов, 21 минута.

Я попятилась, наткнулась спиной на чью-то грудь. Стив.

— Остановка сердца в виду множества полученных травм.

Я вжалась в него настолько, насколько это были возможно. Глаза были круглыми от страха и слез.

— Все, зовите Сэма, пусть переводят в морг.

Я окаменела. И внутри и снаружи. Собранный с таким трудом витраж с грохотом рухнул вниз, разбившись на то, что уже не собрать. Я не кричала. Перестала плакать. Я стояла, чувствовала как каменеют все мышцы, как микро судороги бегают по шее и скулам и не могла закрыть глаз. Все смотрела на то, как возвращают на место ту штуку, для подачи электричества сердцу. Как вытаскивают из вены какую-то капельницу. Как из палаты выходят все трое врачей, оставляя тело одно и странно косятся на нас со Стивом.

— Мне жаль, — наконец прохрипел панк, найдя мою ладонь и сжав ее. Как в трансе я двинулась в палату, выпуская руку друга, подошла к Питеру и осторожно взглянула на него, проверила зачем-то п

Глава 20

Тени. Тени на стенах. Тени во мне. Я лежу в темной комнате и смотрю в потолок. Не моргая. Не шевелясь. Дверь закрыта, из под проема внизу проникает немного света. Внизу шумно. Иногда он приходит. Не слышно скользит к кровати, садится на ее край и смотрит на меня. Как кажется, осуждающе. Я не реагирую — так же не шевелюсь. Когда я спала в последний раз? Когда выходила из комнаты? Вроде днем, в туалет.

— Зачем ты это делаешь?

Его голос похож на шуршание бумаги, не естественный, жуткий. Слеза катится по щеке, впитывается в подушку. В горле пересохло. На тумбочке стоит тарелка с салатом и чай. Уже остывший. Вроде Марго принесла.

— Выйди в бар. Элис, пожалуйста.

— Не хочу.