Клетчатая зебра

– Сурина активно пыталась кокетничать с Андреем, вот только он оказался верным мужем и никак не отреагировал на намеки подруженьки жены. Сурина обнаглела и один раз повисла у него на шее, а тут вошла Вера. Пришлось милой Катеньке спешно убегать из дома, где ее принимали, как родную, и больше туда не возвращаться. Что касается Ритки, то она отчаянная неряха, а сваренный ею суп не сможет проглотить даже пять дней не евший кабан, муж бросил Саркисян по причине ее совсем не армянской бесхозяйственности, а не от сглаза Верушки. Нинка работала кассиром, сидела в крохотном магазине без охраны и стала лакомой добычей для грабителей. И при чем здесь Вера?

Лида покраснела.

– С тобой невозможно разговаривать! Всегда хочешь быть правой!

Я поняла, что спорить с ней бесполезно, поэтому решила перевести глупый разговор на более интересную тему:

– Можешь сказать, в какую фирму ходила с твоей сумкой Вера?

– Компьютерный салон «Хоббит-Боббит» на Сиреневом бульваре. Вот уж кретинское название! – ляпнула Лида. И тут же опомнилась: – А тебе зачем?

– Очень странно тащиться с сумкой, набитой косметикой, в организацию, которая занимается техникой, небось там в основном мужчины работают, – пробормотала я. – Следовало направиться в школу, вуз, какой-нибудь НИИ или на кондитерскую фабрику. Слушай, а почему ты в квартире у Савельевых хозяйничаешь?

Горелик опустила глаза.

– У меня есть экстрасенсорные задатки. Вчера ночью я проснулась от голоса Веры. Она мне в уши шептала: «Лидуся, завтра с утра езжай к нам. Андрею тяжело, помоги ему». Вот я и примчалась сюда.

– Потрясающе, – кивнула я. – Тебе надо идти в телепроект, где колдуны людям судьбу предсказывают!

Горелик приосанилась, открыла было рот, но сказать очередную ложь или глупость не успела, в кухню вошел Андрей, одетый в мятый костюм и несвежую сорочку. Чуть не опрокинув стол, я ринулась к нему.

– Ты как?

Он не ответил на мой вопрос, но задал свой:

– Лида, Паскаль не объявлялся? Ты не пропустила звонок?

– Нет, – покачала головой Горелик, – я ношу телефон в кармане.

– Ладно, – мрачно кивнул Савельев. Подошел к холодильнику, вытащил пакет молока, быстро опустошил его и отрубил: – Похороны отменяются.

– То есть как? – обомлела Лида.

Андрей швырнул пустую картонку в помойное ведро.

– Вера не простит мне, если не попрощается с Ирочкой. Я все устроил. Тело забальзамируют и будут хранить до тех пор, пока Веруня не сможет присутствовать при погребении.

– Не делай этого, – заикнулась я.

Андрей сурово посмотрел на меня.

– Я не спрашиваю совета. Вопрос решен. Все, мне пора! Лида, понимаю, что обременяю тебя, но, сделай одолжение, побудь здесь еще часок, вдруг Паскаль позвонит. Как доберусь до аэропорта и встречу его, звякну и отпущу тебя.

– Не волнуйся, – воскликнула Горелик, – телефон под контролем.

Я решила проявить инициативу:

– Могу я чем-нибудь помочь? Готова дежурить в больнице.

– Не надо, – сухо процедил Савельев.

– Суп сварить, морс сделать? – не успокаивалась я.

– Нет, – отрезал Андрей. – Вера без сознания, она не принимает обычную пищу.

Но мне хотелось быть полезной.

– Хочешь, сяду около Верушки и буду читать ей книги? Говорят, люди быстрее приходят в сознание, если с ними беседовать.

Андрей, успевший дойти до двери, резко повернулся.

– Дарья, от тебя мне ничего не надо.

– Но почему? – изумилась я.

Савельев сложил руки на груди.

– Кто убил Иришку? А? Держись подальше от нашего дома.

Абсурдность чудовищного обвинения была очевидной, это поняла даже Горелик, которая испуганно воскликнула:

– Андрюш, Дашка ни при чем!

Савельев со всего размаха стукнул кулаком по косяку, светло-бежевое, сделанное в тон кухонной мебели дверное обрамление оторвалось от стены и упало на пол.

– Кто отвел девочку в номер, никому не сказав ни слова? Кто оставил ребенка одного? Дарья, не приходи к нам никогда. Вера поправится, она очень добрый человек, она… она… но я никогда тебя не прощу.

Пнув ногой останки косяка, Андрей быстро ушел. Через минуту в полной тишине раздался громкий хлопок входной двери.

– Не бери в голову, – ожила Лида, – в такой ситуации всякий обезумеет. Андрей ведь без памяти Иришку любил. Даже удивительно, как он трепетно к неродной дочери относился.

Я попыталась справиться с сердцебиением, но ничего произнести не смогла, лишь кивнула. На Горелик поведение Андрея, похоже, тоже произвело шокирующее впечатление, потому что она, никогда не испытывавшая ко мне особой любви, принялась меня утешать:

– Андрюхе совсем крышу снесло. Надо же такое придумать – похороны отложить до Веркиного выздоровления! Он решил жену во что бы то ни стало на ноги поставить. Знаешь, чего я тут сижу? Андрей велел ждать звонка от мировой знаменитости, доктора Паскаля, тот сейчас в Москву спешно летит. Савельев позвонил кому-то из своих высокопоставленных клиентов, те дали личный самолет. Паскаль умеет инфаркт лечить. Эй, ты чего молчишь? Кто бы мог подумать, что Андрей так Ирку полюбит, все-таки не свой ребенок! Повезло Верке!

Я с усилием проглотила ком в горле.

– Мне надо на улицу, очень голова кружится.