Клетка без выхода

Уносить ноги от альянса Мстителей пришлось в сторону центра столицы. Будь у меня выбор, я бы, конечно, дунул к окраинам. Затеряться в лесах и пересидеть вместе с Кассандрой «последние дни Помпеи» в тиши и уединении — кто скажет, что я не заслужил себе такой прощальный отдых? А еще лучше было бы вернуться на наше укромное местечко в горах, куда точно не заявятся ни локос, ни Мстители. Но обстоятельства вынуждали нас бежать в другом направлении. Охотники знали все вероятные пути нашего бегства и потому перегруппировались таким образом, чтобы не дать нам улизнуть по соседним улицам. Скитальцы травили нас широким фронтом, контролируя сразу несколько улиц, а надумай мы спрятаться в одном из многочисленных узких переулков, то мгновенно оказались бы заблокированы в нем с обеих сторон. Дозор преследователей постоянно удерживал нас в поле зрения и не давал шанса даже перевести дух, не то чтобы незаметно юркнуть в какую-нибудь дверь или подворотню.

Умница Кассандра все время тянула меня за руку, тем самым помогая не сбиться с темпа и даже в некотором роде придавая силы. «Экзекутор» тоже несла девушка. Я же полностью сосредоточился на своем импровизированном посохе и неровностях булыжной мостовой, споткнуться на которой хромоногому калеке было раз плюнуть. Куда бежать и где скрыться — два вопроса, требующие от меня срочных решений. Но «срочные» еще не означали «правильные». Второй раз загонять себя в ловушку я не собирался. Пока нас с Мстителями разделяло хоть какое-то расстояние, я продолжал покрикивать на Кассандру, дабы поменьше озиралась на меня и зорче смотрела вперед.

«Обиженные» до сих пор не настигли нас только потому, что два раза они ввязывались в перестрелки с мелкими группками локос. Нам с Кассандрой тоже пришлось однажды отбиваться от трех оседлых, кинувшихся на нас с ножами и саблями из какой-то подворотни. Нам удалось разобраться с возникшей проблемой прямо на ходу. Завидев бегущих локос, Кассандра без лишних напоминаний перебросила мне штуцер, и я, не сбавляя шага, уложил агрессивную троицу еще на подходе. Очевидно, крупных формирований локос в центре уже не осталось, и основные бои шли сейчас возле четырех городских ворот. Это подтверждал и характер канонады, доносившейся отовсюду: с севера — откуда мы явились — и востока — умеренный, с запада — гораздо громче, а на юге, кажется, вовсю кипела настоящая Сталинградская битва. Как и предполагал Квинт, локос стягивались к столице со всех окрестных провинций, не давая скитальцам и дня передышки. Удивительно, как нас угораздило проскочить в город — наверное, мы угодили аккурат в период затишья между атаками оседлых. Да еще повезло, что наткнулись на группу Квинта — любой другой глава альянса, вероятно, и разговаривать бы с нами не стал, пустил в расход не колеблясь, как вражеских лазутчиков.

Ну и ляпнул: повезло!.. Вот бы всем так везло, как нам с Кассандрой! Хотя, если брать в расчет те беды, которых мы уже сегодня избежали, пока нам и впрямь фартило. И теперь, перефразируя известную песенку моей юности про лето, я молил, чтобы везение наше не кончалось и всегда за нами мчалось, за нами вслед… Но сейчас нам в затылок дышало отнюдь не везение, а настоящее проклятие, о существовании которого я узнал всего несколько часов назад и которое уже измотало нас до предела.

Главная площадь фуэртэ Кабеса, которая была примерно равна по величине самой крупной виденной мной в реальности площади — харьковской площади Свободы, — являлась далеко не идеальным маршрутом для бегства от хорошо вооруженных преследователей. Уличные повороты и выступы зданий позволяли нам избегать выстрелов в спину, здесь же, на открытом пространстве, эта угроза смертельной тенью замаячила над нами, приближаясь с неизбежностью Страшного Суда. Поэтому я не рискнул пересекать опасный участок напрямую, предпочитая держаться вблизи окружающих площадь зданий. Мне было уже без разницы, куда улепетывать. Я просто планировал добраться до ближайшей уводящей с площади улицы и свернуть на нее. Она вела в южный сектор столицы — самый беспокойный, но не об этом следовало сейчас переживать. Главное, побыстрее ретироваться в лабиринты кривых улочек, по которым при удачном стечении обстоятельств можно было петлять до бесконечности.

Я уже обрел уверенность, что все у нас получилось, когда прямо из-за того поворота, к которому мы бежали, вырулила большая компания локос, человек пятнадцать-двадцать, по грубым подсчетам. У меня внутри все похолодело, и я едва не загремел на мостовую, угодив от растерянности посохом в сточный желоб.

Локос одновременно повернули головы в нашу сторону и так же дружно бросились к нам. Только агрессивные вопли оседлых звучали вразнобой, но все их угрозы сводились к одной: мерзкие скитальцы должны умереть, и чем быстрее, тем лучше. Поразительное единодушие, в полной мере присущее, пожалуй, только носителям искусственного интеллекта, хотя не чуждое и «живым» игрокам — вон с каким энтузиазмом нас преследовала шайка «обиженных».