Клетка без выхода

— Давай чуть попозже, хорошо? Ты устал и жутко выглядишь. Тебе надо немного отдохнуть и прийти в себя. — Она не уходила от разговора, просто оттягивала его, давая себе собраться с мыслями, а может, с духом. — На-ка выпей вот это…

Прорицательница порылась у себя в котомке, извлекла оттуда непрозрачный пузырек с каким-то снадобьем и протянула его мне.

Только сейчас я понял, насколько изможден. Казалось бы, плевое дело — взять из рук девушки мелкую склянку, — однако осуществить это не удалось даже с третьей попытки. Всякий раз я неизменно хватал пальцами воздух.

— Ладно, сиди, не дергайся, — сжалилась надо мной Кассандра, после чего сама вытащила из пузырька пробку и заботливо напоила меня своим лекарством.

Поначалу ничего не происходило: рана все так же ныла, и меня клонило в сон. Но потом я словно в ледяную прорубь окунулся. Воздействие снадобья иначе как шоковым назвать было нельзя. От столь мощного тонизирующего эффекта я чуть не подпрыгнул в кресле, ощутив себя боксером, для которого вот-вот прозвучит гонг к началу боя. Усталость выветрилась бесследно, заодно прихватив с собой боль и апатию. Я протер глаза: свечи теперь горели яркими ровными огоньками, не чета тем размазанным световым пятнам, какие я наблюдал буквально минуту назад.

— Ага, и впрямь не соврала Анна: «Один глоток моего фирменного средства, милочка, и ты себя просто не узнаешь!» — удовлетворенно заметила Кассандра, вытряхнув из бутылька последние капли себе на язык. — Что чувствуешь?

— Ты… этот напиток… у Анны приобрела? — настороженно спросил я, исполненный противоречивых предчувствий. Уж я-то знал, каков мог быть побочный эффект у чудодейственных препаратов целительницы из фуэртэ Транквило! В другое время и в другом месте я ничего не имел бы против такого эффекта, но сейчас он был мне даром не нужен.

— Да, купила его у той сучки перед визитом во дворец к ее подельнику, — подтвердила девушка. — Надо же было чем-то отплатить за гостеприимство. Вот и отплатила.

— А Анна не сказала тебе, как называется снадобье? — осведомился я, продолжая чутко прислушиваться к собственным ощущениям.

— Говорила, только я все равно не запомнила, — отмахнулась прорицательница. — Какая теперь разница? Ладно, хоть здесь мерзавка не солгала. Посмотри на себя: ишь как порозовел, а то сидел бледнее, чем эта бумага.

Кажется, и впрямь кроме тонизирующих свойств испытанное на мне средство не имело больше ничего общего с приснопамятным «Провокатором». По крайней мере, когда в прошлый раз я пользовался препаратом очаровательной вымогательницы, его взрывная реакция не заставила себя долго ждать. Сегодня жизненная сила влилась в меня именно там, где это было действительно необходимо, и не направила свое течение в иное русло. Убедившись, что можно не просить девушку привязывать меня к креслу, я немного успокоился, однако все равно продолжал держать под неусыпным контролем потенциально опасные инстинкты. Кто даст гарантии, что извержение вулкана не случиться через час или два?

— По-моему, мы здесь не одни, — озвучила Кассандра мысль, которую я только собрался высказать сам. Причем высказать куда с большей уверенностью.

— Сейчас выясним, — отозвался я, поднимаясь из кресла на диво бодрым и отдохнувшим — не чета той конченой развалине, какая садилась в него пять минут назад.

На мои настойчивые и вежливые призывы никто не отозвался. Тогда, взяв со стола канделябр, я двинулся исследовать темный зал, заглядывая по пути в каждую стенную нишу и за каждый стеллаж. Кассандра не пожелала оставаться в одиночестве и, прихватив другой подсвечник, последовала за мной. Я продолжал взывать во мрак, но все так же безответно.

Книжные стеллажи располагались по залу в строгом порядке, составленные дюжинами вокруг одинаковых письменных столов, не загроможденных книгами в отличие от освещенного. Стены зала украшали картины — исключительно пейзажи, на которых я часто узнавал знакомые места Терра Нубладо: вот берег моря Встречного Ветра и легендарный маяк Солидо, а вот Пуреса, изображенная, если мне не изменяла память, с высокого холма близ разбойничьего притона фуэртэ Ваго; у кого только хватило смелости заниматься живописью в той жуткой провинции?.. Проклятье, сколько раз бывал в этих местах, но только сейчас понял, насколько каждое из них по-своему неповторимо и прекрасно. Чуть слеза не навернулась, когда представил, что, вероятно, никогда больше не увижу ни маяк Солидо, ни Пуресу, ни множество других привычных вещей, с которыми успел сродниться…