Клятва любовника

— Хорошо, ты человек мысли, а я — действия, но нам нужно сделать это внутри, потому что здесь холодно. — А потом он прошел мимо нее в дом.

Она нахмурилась и закрыла за ним дверь.

— Не помню, чтобы приглашала тебя войти.

Он усмехнулся.

— Ты держишь в руке мой пропуск, — сказал он, указывая на пакет из «Паркера». — Я бы тоже не отказался от бокала вина, и там хватит яблочного пирога на двоих.

Она бросила на него презрительный взгляд, на что Далтон улыбнулся и сказал:

— Вижу, ты, вероятно, не слишком рада поделиться пирогом.

— Никакого «вероятно», — отрезала Джулс, направляясь на кухню.

Он последовал за ней.

— Разве ты не знаешь, что получаешь удовольствие, когда делишься?

Одно конкретное слово остановило ее на полпути. Удовольствие. Она постаавила пакет на кухонный стол и обернулась.

— Далтон, зачем ты здесь? — «А то я не знаю».

Он прислонился к барной стойке, разделявшей кухню и столовую.

— Я думал о тебе.

Ее губы дрогнули. Неужели признание прозвучало неохотно? Определенно.

— И о чем же ты думал?

— Тебе нужно уточнить?

Нет, не нужно, но она все равно хотела услышать.

— Да, скажи мне, Далтон. О чем ты думал?

Он выдержал ее взгляд.

— Как хорошо было находиться внутри тебя.

Она уверена, в этот момент ее сердце пропустило удар. И если этого было недостаточно, то в паху возникла сильная пульсация. Вот что она получила за свой вопрос.

— Мы договорились, что...

— Думаешь, я не знаю, о чем мы договорились, Джулс? — Он потер ладонью лоб, явно раздосадованный. — Думаешь, я хочу быть здесь? — раздраженно спросил он. — Но, черт возьми, мне нравится быть внутри тебя. Нравится чувствовать, как твои мышцы крепко сжимают меня, пока я вхожу и выхожу из тебя. Нравится скользить губами по твоим соскам и чувствовать их языком. И мне, определенно, нравится то, что я испытываю, когда моя голова оказывается между твоих ног. И твой вкус...

Крепко стиснув бедра и пытаясь притвориться, что его слова ее не трогают, Джулс открыла дверцу шкафа, чтобы достать два бокала. Она боролась с желанием отложить бокалы в сторону, пересечь комнату, подойти к нему, сбросить с себя пижаму и раздвинуть ноги, потому что ей тоже нравилось ощущение, которое она испытывала всякий раз, когда его голова оказывалась между ними. И его вкус...

— Джулс.

Она подскочила. Далтон стоял прямо за ней. Когда он подошел? Ее должно было задеть это, но в тот момент она была так переполнена осознанием его присутствия, что не смогла. Он смотрел на нее сверху вниз таким взглядом, что это должно было ее встревожить. Но, как ни странно, этого не произошло. Она знала, каково это — испытывать желание. Она даже зашла бы так далеко, чтобы назвать его «жаждой». Потому что, как бы сильно ей не хотелось в этом признаваться, всякий раз, думая о нем, Джулс испытывала именно это. Хотя сомневалась, что поддалась бы такой слабости, как заявиться к кому-то ради секса, как, очевидно, делал он. Но Джулс должна признать, с момента возвращения из Майами, эта мысль пару раз приходила ей в голову.

Она снова посмотрела на Далтона, чувствуя исходящий от него жар. Она услышала скрежет и поняла, что это он отодвинул от стола один из стульев. Она наблюдала, как он опускается на него, садясь лицом к ней.

— Тебе ведь понравилось делать это так, Джулс.

Его сексуальный голос напомнил ей о том, как однажды ночью в Майами они находились на террасе гостиничного номера. Он сидел на стуле голый, а она, тоже голая, оседлала его, пока он входил и выходил из нее. Эта поза ей, определенно, понравилась. Сидя лицом к нему, она могла наблюдать за ним, видеть каждое выражение. За всю жизнь Джулс не испытывала ничего более эротичного. И казалось, что каждый толчок достигал своей цели, попадая в ее точку G. Она не хотела вспоминать, сколько оргазмов испытала той ночью.

— Разве нет?

Его вопрос повис между ними, касаясь ее кожи, пронизывая воспоминаниями плоть. Самообладание ускользало от Джулс, и ей это не нравилось. Когда Далтон спокойно откинулся на спинку стула и медленно раздвинул ноги, она увидела то, что он хотел, чтобы она увидела. Его огромную эрекцию.

На мгновение Джулс закрыла глаза, пытаясь медленно вдохнуть, восстановить контроль над собой. Яркий, горячий огонь медленно распространялся по телу, окутывая, как плащ. Заточая в тиски, делая невозможным избавиться от потребности, которую Далтон так легко мог в ней породить.

— Можешь с таким же успехом открыть глаза, потому что не поможет.

Она открыла глаза, и, казалось, в тот момент, когда она это сделала, вожделение, такое острое и сильное, овладело ее разумом, и все, что она могла делать, это смотреть на него, особенно на его выпирающую промежность.

— Джулс, ты слишком напрягаешь мозг.

Да, вероятно.

— А ты напрягаешь кое-что другое, Далтон.

Он улыбнулся.

— Все ради тебя, — с легкостью ответил он.

Джулс покачала головой.

— Это безумие.

Он усмехнулся.

— Нет, это мужчина, желающий женщину, и женщина, желающая мужчину. В этом нет ничего безумного.

Джулс вздохнула, не совсем уверенная в этом.

— Ты мне даже не нравишься.