кЛИБЕ. Конец иллюзии стадной безопасности

На самом деле миллионы смертей не видны, незаметны, потому что человек, попавший в реальную беду, отстает от общего стада и выпадает из поля зрения. Случившееся с ним – лишь его личная трагедия. Да, не повезло, но это никого не волнует – человек тихо и незаметно уходит. Вот так, тихо и незаметно, уходят миллионы. А стадо бредет дальше, как ни в чем не бывало. Иллюзия стадной безопасности вовсе не гарантирует саму безопасность. Таково реальное положение дел.

Наука внушает больше опасений, нежели доверия. Техногенная наука продемонстрировала грандиозные успехи в изобретении способов уничтожения всего живого. А вот как гармонично сосуществовать с биосферой планеты, ее не интересует. То же самое медицина – занимается не устранением причин заболеваний, а лечит симптоматику

. В частности, дегенеративные болезни она излечивать неспособна. Иногда то тут, то там слышны фразы: «ученые бьют тревогу» или «врачи бьют тревогу». Смешно, право.

Почему ученые спохватились так поздно по поводу того, что дрожжи способствуют развитию рака? Стандартное оправдание: наука – она развивается. Но это мало что меняет, потому что внедряются не те изобретения и открытия, которые идут на пользу человеку, а те, что работают в интересах системы.

Наука еще спохватится по поводу ГМО. Может быть. Потом. Когда будет уже поздно, поскольку модифицированные растения нельзя просто так взять и убрать – они уже распространяются повсеместно, сами, путем перекрестного опыления, заражая здоровые растения.

Почему все, чего касается техногенная цивилизация, начинает болеть? Потому что наукой и медициной, как экономикой и политикой, управляет система. Внедряются только такие технологии и открытия, которые нужны системе. Внесистемные изобретения будут пылиться на полках.

Системную науку продвигают троечники. Уж лучше бы двоечники. Эйнштейн и Тесла, например, были двоечниками еще со школы. Они прекрасно понимали, куда могут завести научные открытия в больном обществе

, поэтому делали все возможное, чтобы «попридержать удила» или направить исследования в другую сторону. Но где им было осилить армию троечников!

Троечники от науки изобрели пахотное и химическое земледелие. Они представляли почву как безжизненную массу неорганики, которую можно ворошить и так и этак. В голове у троечника не укладывалось, что почва – это целый мир микро– и макроорганизмов, сосуществующих в симбиозе. Что именно флора и фауна почвы делают ее почвой, пригодной для жизни растений. Это понимали наши предки – они не переворачивали почву чуть ли не на полметра. Соха земледельца и плуг трактора – совершенно разные вещи. Даже древние шумеры знали, что обработка почвы – это максимум поверхностное рыхление, глубиной не более 5–7 см.

Но троечники во все эти тонкости вникать не собирались. Нечего ждать милостей от природы. Сначала почва переворачивается глубоким плугом вверх дном. Это все равно что шкуру животного вывернуть внутрь мехом. Или как если бы великан прошелся со своим плугом и своротил лес корнями наверх. Аэробные микроорганизмы оказываются без воздуха, в то время как анаэробные снаружи. Все наоборот перевернули, затем, раз-два-взяли, засыпали землю химией, микроорганизмы убили, несколько урожаев сняли, пока всю флору и фауну почвы не извели вконец, и ну айда новые методы изобретать, потому как почва мертва и не родит уже.

Вы не заметили, что фрукты и овощи в последние годы стали почти безвкусными? Сейчас сладких дынь и арбузов, например, в природе не существует. По рынку пройдешься, торговцы изо всех сил там стараются, расписывают на своих ценниках: «сладкие!», «суперсладкие!», «супервкусные!». А попробуешь – вкуса-то и нет, того что был когда-то. Если о сладости вообще писать неприлично, тогда на худой конец пишут – «сочные!», вешая ценник на синтетические абрикосы. А какими же еще должны быть свежие фрукты, по-вашему? Не сочными, иссохшими?

Биотехнологии обработки почвы, не нарушающие природные принципы, существуют, но разве система позволит им пробиться? Ведь тогда растения натуральными станут, а в головах людей прояснение начнется, а этого никак нельзя допустить.

Но все же и здесь имеются исключения. В Японии, например, уже все-таки поняли, что так дальше нельзя (просто земли у них маловато), и начали использовать биотехнологии. Принцип состоит в том, чтобы не убивать почву химией, а, напротив, засеивать свойственными ей микроорганизмами. В результате земля уже через несколько лет полностью восстанавливается, становится рыхлой до метра в глубину, затраты на ее обработку в разы сокращаются, а урожай в разы увеличивается.