Клинковая роща

— Эм. Госпожа смертоубийца, кажется, у вас мертвец сломался. Ещё есть? — сообщил я заманившему меня в ловушку врага, искренне надеясь, что это последний.

В ответ послышалось знакомое заклинание призыва, и я приготовился отражать нападение второго сущего или новой неупокоенной твари. Но зов, к счастью, был привязан к конкретному мертвецу, или попросту не сработал. Никаких новых чудовищ из ниоткуда не появилось.

— Хочешь сделать дело хорошо — сделай его сама, — предложил я противнику выход из ситуации. — Твои жмурики ни на что не годятся.

За насмешливой бравадой пряталась паника. Если второй призванный некромантом монстр был трехсотым, что может вылезти дальше? Оба боя я выжил лишь благодаря помощи Нефтис. Но я прекрасно знал, что силы павшего божества крайне малы, и сущий нелегко дался богине Покоя.

А что, если пустотница-некромант просто оставит меня здесь? Вернись ко мне магия, я бы смог разрушить решётку с помощью ржавчины, но без маны я обречен на голодную смерть.

— Ты сдохнешь, Сион! А следом за тобой, и эта тварь Ласка!

Длань пустоты.

Вторая рука обратилась в темно-лиловое марево из острых зубов в голодных пастях. Проводник воли Нефтис выпал из рук, с громким звоном приземляясь на каменные плиты и истаивая в бирюзовой дымке, чтобы вернуться ко мне в инвентарь.

Крах реальности.

После упоминания имени, на глаза словно бы наползла пелена ярости, и власть над телом взяла магия пустоты. Послышались удаляющиеся шаги — враг удалялся, а тёмная эмпатия ощутила сладкий вкус чужого страха. Полоса маны дрогнула и перешагнула значение в единицу. Мудрость принялась восполнять потерянные запасы.

Долина отчаянья. Морось потерь.

Враг не знает о моем арсенале способностей проклятого. Я не применял почти ничего из них во время боя с мертвецами, против которых они бесполезны.

Где-то вдалеке послышался всхлип. Отлично, я достал её.

С ревом ярости c нахлынувшим от родной стихии дебафом, я рассек пустотными дланями прутья решетки. Разум помутился. Мир сузился до простейшей задачи: найти и уничтожить. Любой ценой.

В живот прилетела тяжелая арбалетная стрела, едва я выбрался из святилища. Такие длинные стрелы, больше похожие на копья, я видел лишь однажды. В моем собственном арбалете, с которым я впервые вышел за пределы Доминиона.

Выстрел из ручной баллисты прибил меня к каменной стене, выбив ворох щебня за спиной. Однако я лишь плотоядно ухмыльнулся, плюя на боль и наслаждаясь страхом своей будущей жертвы.

Синхронизация с пустотой повышена. Текущий уровень — сопряжение 79%

Я слез со стрелы так, будто бы сам был нежитью — позволяя той проходить через тело. Боли нет, а раны скоро затянет регенерация. Во мне не остаётся ничего, кроме гнева к твари, что посмела угрожать Ласке.

Поздравляем! Вы открыли заклинание пустоты «прорыв ярости»!

Доступно слотов магии пустоты — 5 из 8.

Гадать, что мне подарила стихия не пришлось. Я просто оказался рядом с противником, держа в руке готовый лишить способности мыслить «сон разума». Видимо, проклятая сфера не особенно изобретательна и дарует всем одни и те же приемы — этот навык я уде видел в исполнении Терми.

— Не надо! Только не снова, Сион!

Враг закрыл лицо руками и сжался, словно побитый котенок. Но в тот момент под действием проклятия меня ничего не могло остановить. Ярость клокотала внутри, рвала и искала немедленный выход наружу.

И все же, я остановился, застыв в сантиметре от лица противника с занесённой пустотной дланью.

Сдерживаясь из последних сил на одной лишь воле, сквозь зубы я прошипел:

— Постараюсь, если ты пояснишь, какого черта здесь происходит, Мельхалин!

7. Кардинал Памяти 1/2.

Блик от света волшебных факелов упал на лицо моего противника, высветив непривычно серую кожу. Некогда прекрасные голубые глаза солнечной эльфийки покрывала белёсая пелена, постепенно перекрашивая весь глаз в единую мертвенную белую пустоту.

Бледные губы с насмешливой улыбкой выражали снисходительное презрение.

— Что, нравится? — едко поинтересовалась девушка.

Немиана, Пустотный утопец, уровень 46.

Вот даже как. Имя теперь другое — значит ли это, что предо мной именная бессмертная? Впрочем, если ценой за это стала форма нежити, к чёрту такое именование. Одно только не понимаю: разве может умертвие быть адептом пустоты?

— Что с тобой случилось?

— Догадайся, — съязвила бывшая Мельхалин.

— Помнится, когда мы виделись в последний раз, я исцелил твои раны.

Если уж начать разговор, то с напоминаниями о прежней дружбе. Хотя после нашего предыдущего диалога это будет звучать, как издевка. Но откуда мне было знать, что это она? Голос сильно искажен, да и я не ожидал встретить в таком месте кого-то знакомого.

— Зря старался, как видишь. Твоей подружке стоило завершить начатое и прикончить меня. Никто не просил тебя меня исцелять.

— Можешь не благодарить, — я поднял руки в демонстрации мирных намерений