Клинок Императора

Они чувствуют боль, любят, ненавидят, дурачатся, бранятся. Не имитируют, а именно чувствуют! Убей кто нибудь Наяну и её близкие — те, кого игроки привыкли называть неписями и мобами, как бы проводя между нами и ними черту, точно так же будут горевать, испытают душевные муки и будут жаждать мести. Так чем же мы отличаемся? Тем, что мы первые? Тем, что давным-давно кто-то создал нас раньше, чем их? Тем, что наш мир материален, а их нет? Где найти ту грань, которая нас разделяет? И почему мы продолжаем относиться к ним так же, как и к тем глупым картинкам, которые на заре компьютерной эры играли роль мобов?

— Приготовиться! — Голос Барэта привёл Глифа в чувство. — Бессмертный держись рядом с Огом, прикроешь этого балбеса, как-никак он наш главный алхимик. Эй! А вы куда выперлись? Формируйте «подкову», Наяна сказала, что угрозы нет, но мало ли что, держите топоры наготове!

Подчиняясь командам своего лидера, Хмелеборы оттянулись назад, оставив впереди лишь восьмёрку закованных в латы и укрывшихся за стеной щитов воинов. Позади них, рядом с Рыжебородым, нашел своё место и Глиф.

— Смотри Глиф вот это и есть настоящая рунная магия, дар Наяны великая редкость! — шепот Ога был настолько громким, что ближайшие гномы зашикали на него, чтобы он невзначай не помешал гномке.

А впереди и в самом деле разыгрывалось удивительное действо. Маленькая и такая хрупкая, похожая скорее на человеческого подростка, чем на представителя гномьей расы, сестрица Барэта стояла перед выгнутой бугром стеной пещеры. Именно здесь раньше зиял пролом после алхимического взрыва устроенного Огом обожженной бородой, и теперь настала пора повернуть рунную магию закрывшую пролом вспять.

Ровно пять драгоценных камней вытряхнула Наяна на свою ладонь из холщевого мешочка, висящего на груди. Пять очень маленьких, не больше фаланги на мизинце, грубых и не огранённых, с выжженной вязью гномьих рун на искрящихся боках. Сила, заключённая в них была разной, под стать цвету самих камней — зелёный, янтарный, рубиновый, антрацитово-чёрный, молочно-белый. Такие удивительно разные и одинаково чарующие, драгоценные камни заставили светящийся мох на стенах загореться ярче, и словно приветствуя появление этих красивых крох, откуда-то из недр земли послышался оглушительный вздох, докатившийся до клана Хмелеборов лишь лёгкой вибрацией каменной толщи под ногами.

— Сейчас начнётся, смотри внимательно! — вездесущий Ог и сам не отрывал взор от Наяны. А она тем временем достала еще один магический атрибут. Круглый обруч с десятком выемок, в которые она один за другим засунула камни, зафиксировав их диковинными замочками. Взявшись обеими руками за получившуюся погремушку, она прижала её к груди, а затем оттолкнула, заставляя камушки в зажимах соприкасаться с обручем и постукивать о металл. Раз, второй, третий — шорох нарастал, и вместе с тем вдруг заныли зубы и суставы. Невидимая вибрация щекотала уши, и заставляла мелкие камушки под ногами выплясывать замысловатый танец. Глиф упустил момент, когда в шуршание магического инструмента вплёлся голос самой Наяны, тихий и тягучий звук был под стать вибрации рунной магии, напоминая горловое пение сибирских шаманов и если «погремушка» своим шорохом распространяла волны вибрации вокруг слышащей, то её голос, словно магнит, стягивал их обратно.

На глазах Глифа металл, из которого было сделано оружие и доспехи гномов, стал подпевать чародейке. Тихий перезвон вплёлся в общую мелодию и только сейчас ходок понял, что на самом деле делает Наяна. Её магия была многослойной, она не только воздействовала на толщу камня вокруг, но и накладывала положительные эффекты на своих соратников. Их глаза загорелись внутренним огнем, а плечи расправились, щиты и доспехи заиграли лучами света, а заточенные части оружия заблестели, источая едва уловимое свечение. Но и это было лишь началом действа. Подчиняясь вибрации, из едва заметных трещинок под ногами и в стенах пещеры потянулись узкие ручейки пыли. Изгибаясь в воздухе подобно змеям они тянулись к Наяне и попутно пульсировали в такт с её пением. Волосы на голове девушки взмокли, ручейки пота стекали за шиворот и набухали вены на шее, а она всё пела и пела, наращивая силу и мощь ритуала.

Финал наступил неожиданно, в тот самый миг, когда голос гномки стал таким мощным что перекрыл все остальные звуки. Мелкие камни под действием волн вибрации сместились к ногам слышащей, и одной большой стаей подскакивали вокруг неё, практически скрывая её от постороннего взора. Стянувшаяся с округи каменная пыль сформировала правильный круг напротив стены, а сама чародейка вдруг закричала и вместо её голоса её устами заговорила сама земля. Описать это невероятно сложно, но из её уст будто бы лился звук грохота горного обвала, переплетаясь со стоном разрываемой землетрясением земли. И как только этот её крик умолк, кольцо пыли без остатка впиталось в стену, а пещеру накрыла тишина.

Гномы стояли неподвижно, никто не разговаривал и не издавал ни звука. Поддавшись всеобщему настроению замер и Глиф, а затем…